Особенности феминистской лингвистики

Данная обзорная статья посвящена особенностям феминистской лингвистики как отдельного направления гендерных исследований в языкознании. Под влиянием работ зарубежных авторов сформировалось отдельное течение, целью которого является влияние на патриархатную картину мира посредством языка, а также изменение объектного статуса женщины на субъектный, которым обладают мужчины в рамках патриархатного общества. Актуальность исследования обусловлена тем, что в наши дни всё большее внимание уделяется проблеме неравного социального статуса мужчины и женщины, в связи с чем возникает необходимость в исправлении данной ситуации путём внедрения в языковую практику средств, уравнивающих положение женщин, а также изменяющих укоренившуюся патриархатную картину мира.

В статье рассматриваются предпосылки формирования феминистской лингвистики, а также её характерные особенности, позволяющие выделить данное ответвление в отдельное направление.

Ключевые слова: гендер, феминистская лингвистика, феминистская критика языка, андроцентризм, гендерные стереотипы, гендерная асимметрия, объектный статус женщины.

The overview article is devoted to the peculiarities of feminist linguistics as a separate area of gender studies. Under the influence of the foreign authors’ works a separate direction has been formed. The purpose of it is to influence the patriarchal picture of the world through the language, as well as to change the objective status of women to the subjective one, which men have in the patriarchal society. The article relevance is based on the fact that nowadays more and more attention is paid to the problem of the unequal social status of men and women. Therefore, there is a need to correct the situation by introducing into language practice certain means that equalize the status of women, as well as change the entrenched patriarchal picture of the world.

The article considers the pretexts of the feminist linguistics foundation, as well as its main features, which allow us to distinguish this branch into a separate direction of gender studies.

Keywords: gender, feminist linguistics, feminist criticism of language, androcentrism, gender stereotypes, gender asymmetry, women's objective status.

В настоящее время изучение гендера тесно связано с идеологией исследователей, а также со спецификой исторического развития гендерных исследований в целом. Фундаментальной работой в области языкознания стали труды Р. Лакофф под названием «Язык и место женщины», в которых данный автор даёт научное обоснование андроцентричности языка, а также объясняет неполноценность женского образа в общей картине мира, интерпретируемой в языке [9]. Среди особенностей критики языка с позиции феминизма можно выделить полемичность, наличие специфичной лингвистической методологии, тесную связь лингвистической характеристики языка с другими направлениями исследований о человеке (психологических, социальной, культурологических, исторических и др.), а также успешное влияние на политику языка.

Феминистская лингвистика зародилась в Соединённых Штатах и получила наибольшее распространение в ряде европейских стран, особенно в Германии, где печатались такие основополагающие труды, как «Linguistik und Frauensprache» С. Трёмель-Плётц и «Das Deutsche als Männersprache» Л. Пуш. Существенное влияние на развитие феминистской критики языка также оказали работы Ю. Кристевой.

Некоторые исследователи склонны считать феминистскую идеологию частью философии постмодернизма, чем объясняется повышенный интерес философов к языковым феноменам. Представители данного направления, а также известные теоретики постмодернизма (например, Деррида) заметили ассиметричную представленность в языке лиц мужского и женского полов [1].

В языке отражается патриархатная картина мира, в связи с чем язык можно описать не только как антропоцентричный феномен, но и как феномен андроцентричный: в нём фиксируется миропонимание, основанное на мужских представлениях, где мужчина является субъектом, а женщина рассматривается как объект, а всё женское воспринимается как «иное», «чуждое» либо игнорируется, на чём и основывается феминистская критика.

1. Тождество понятий «человек» и «мужчина». Во многих европейских языках данные понятия называются одним словом: man (английский), homme (французский), mann и mensch (немецкий). Немецкое слово «mensch» происходит от древнего «mannisco», что означает «мужской, связанный с мужчиной». Немаловажную роль здесь играет артикль: так, например, род слова der mensch — мужской, однако данная языковая единица также применима и к представителям женского пола, если добавить артикль среднего рода «das». Полученное в результате слово не только можно употребить по отношению к женщине — оно также приобретает иронический подтекст.
2. Существительные женского рода в большинстве своём произошли от имён существительных мужского рода, причём мужских имён существительных, производных от женских, крайне мало. Ко всему прочему, женским производным вариантам нередко приписывается негативная оценочная характеристика. Примечательно также, что употребление мужского определения к женщине повышает её статус, однако обозначение мужчины женским определением, как правило, обладает негативной коннотацией.
3. Имена существительные мужского рода можно использовать для номинации лиц любого пола, а также группы, в составе которой есть представители обоих полов. Так, например, если речь идёт об учителях и учительницах, достаточно употребить слово «учителя», что, по мнению представителей феминистской лингвистики, лишний раз доказывает игнорирование женщин.
4. Номинации той или иной профессии в её мужской и женской вариации неравнозначны (сравните: секретарь — секретарша). Также употребление фемининных форм характерно для указания профессий с низким социальным статусом: уборщица, вахтёрша и т. д. И наоборот, для обозначения высокой статусности употребляются мужские формы, например: государственный муж.
5. Категории маскулинности и фемининности противопоставляются друг другу как в количественном соотношении (мужское носит общечеловеческий характер), так и в качественном (отрицательная и положительная оценка), что неизбежно приводит к возникновению гендерных асимметрий.

В рамках феминистской лингвистики существует два направления. Первое включает изучение языка для обнаружения гендерных асимметрий, призванных пошатнуть статус женщины [9]. Данные асимметрии стали называть языковым сексизмом. Под данным явлением принято понимать некие патриархатные стереотипы, используемые в языке и навязывающие его носителям определённые мировосприятие и миропонимание, в рамках которых женщина играет побочную роль и обладает преимущественно негативными качествами. Представители данного направления изучают концепт женщины в языке, семантическое представление женщины и сопутствующие коннотации, а также исследуют так называемый механизм «включённости» в грамматический мужской род, описывающий преференции определённых мужских форм при упоминании представителей мужского и женского пола.

По мнению данных исследователей, вышеупомянутый механизм влияет на пренебрежительное отношение к женщинам как в языковой, так и в общей картине мира. Исследования языка и гендерных асимметрий восходят к гипотезе Сепира-Уорфа, утверждающей, что язык является не только продуктом социума, но и инструментом формирования его образа мыслей. Данная гипотеза позволила сторонникам феминистской лингвистики полагать, что любой язык, функционирующий в рамках патриархатной культуры, является мужским языком и основан на мужской картине мира. Таким образом, представители данного течения обращают внимание на переосмысление и преображение норм языка, считая целью своих исследований его осознанное нормирование, а также языковую политику. К данному периоду принято относить формирование понятия «gender» как альтернативной номинации категориям genus и sexus.

Для второго направления характерно изучение отличительных черт коммуникации в однополых и смешанных группах. Данные исследования включают анализ разнообразных аспектов ведения диалогов в аргументированной форме: ток-шоу, беседа пациента с лечащим врачом, семейный совет и т. д. Работы представителей этого направления основаны на предположении, что на основе патриархатных стереотипов, нашедших своё воплощение в языке, возникают различные стратегии речевого поведения мужчин и женщин. К тому же, исследования в данной области обогащают теорию речевых актов, разработанную Остином-Серлем, материалами, необходимыми для глубокого понимания высказываний. Например, теория дополняется данными о способах выражения в коммуникативных актах власти господства, об условиях соблюдения положений о взаимодействии Грайса, о представлениях о коммуникативных неудачах — все перечисленные материалы считаются незаменимым вкладом в дискурс-анализ.

В ходе вышеупомянутых исследований были выявлены следующие особенности женского речевого поведения [7]:

1. Женщины склонны чаще употреблять уменьшительно-ласкательные конструкции, нежели мужчины;
2. Для женщин характерны косвенные коммуникативные акты; их речь изобилует вежливыми формами, например, утверждениями в форме вопросов, выражениями, обозначающими неуверенность в тех ситуациях, когда данная характеристика не присуща говорящему;
3. Коммуникативному поведению женщин не присущ оттенок господства, они умеют слушать собеседника и фокусироваться на его проблемах;
4. Коммуникативное поведение женщин можно описать как более «гуманное». Однако данный факт, по мнению исследователей, имеет негативные последствия для женщин в процессе коммуникации в смешанных группах: вежливое коммуникативное поведение в данном контексте лишь подтверждает сложившиеся стереотипы о том, что женщины когнитивно слабее, менее уверены в себе, а также менее компетентны в рамках обсуждаемой темы.

Исходя из этого, можно считать справедливым утверждение, что женская коммуникативная интеракция «дефицитна» по отношению к мужской. Однако представители данной сферы исследований усомнились в данной гипотезе, заменив её гипотезой «различий». Опираясь на упомянутую гипотезу, Робин Лакофф рассуждает о ситуации «двойной связанности» (double bind), в которой оказываются женщины в процессе общения в смешанных группах: «женские» стратегии языковой интеракции (уступчивость, избегание директивных речевых единиц, относительно частое употребление конструкций, выражающих неуверенность, не присущую говорящему и пр.) не влияют на восприятие содержательной части высказывания, а лишь формируют образ неуверенного, некомпетентного человека [8]. При этом, если женщины руководствуется мужскими стратегиями, которые, согласно Р. Лакофф, обладают такими свойствами, как наступательность, употребление директивных высказываний, то они будут восприняты как агрессивные и неженственные участники коммуникативного процесса. Феномен подобного восприятия продиктован противоречием между данным типом речевого поведения и сложившимся в рамках стереотипов полоролевым распределением в обществе. В связи с этим учёные разработали ряд специальных стратегий, благодаря которым на женщину обратят должное внимание.

Первоначально исследователи феминистской лингвистики руководствовались тем, что женская коммуникативная интеракция способствует закреплению зависимого статуса женщины. Однако в ходе проведения эмпирических исследований гендерной составляющей коммуникации удалось выявить множество методологических ошибок. Так, например, ошибочны такие положения гендерной лингвистики, как интернационализм, гиперболизация категории пола, пренебрежение роли контекста, преувеличение роли гендерных тактик и стратегий речевого взаимодействия, выбираемых коммуникантами детского и юношеского возрастов [8].

Господство мужчин понимается исследователями феминистской лингвистики в весьма упрощённом виде: господство патриархатного уклада жизни поспособствовало тому, что самооценка у мужчин более высокая, нежели у женщин, а сами мужчины обладают бóльшими социальным престижем и полномочиями. Ко всему прочему, господствующее положение мужчин находит своё отражение в определённой стратегии коммуникативного поведения. Данному речевому феномену приписывают следующие свойства: частота перебивания собеседника, наслоение коммуникативных отрезков, контроль за дискурсивной тематикой, предоставление/непредоставление слова другим участникам коммуникативного процесса и т. д. Представители данного направления считают перечисленные микрофеномены осознанным проявлением борьбы за власть со стороны мужчин.

Однако, согласно С. Хиршауеру, индивиду не нужно постоянно демонстрировать речевое доминирование во всех коммуникативных ситуациях, поскольку для поддержания гендерного статуса совершенно не требуется так называемая «перманентная интенциональность»: роль поддержания социополовой иерархии изначально заложена во многие социальные институты (школы, церкви, армию и пр.), где мужчинам в большинстве случаев отводится главенствующая роль [6].

Таким образом феминистические взгляды и стремление уравнять права женщин с мужчинами во многом повлияли на становление отдельного направления в области языкознания — феминистской лингвистики. Данное направление занимается исследованиями в области гендерной лингвистики, целью которых является изменение патриархатной картины мира посредством языка, изменение объектного статуса женщины на равный мужскому субъектный.

Литература:

1. Деррида Ж. Шпоры: Стили Ницше // Филос. науки. — 1991. — № 2. — с. 118–142.
2. Горошко Е. И. Гендерная проблематика в языкознании [Текст] / Е. И. Горошко // Введение в гендерные исследования: учеб. пособие / под ред. И. Жеребкиной. — СПб.: Алетейя, 2001. — Ч. 1. — с. 508–542.
3. Майерс Д. Социальная психология. — СПб: Питер,1997.
4. Сепир, Э. Мужской и женский варианты речи в языке яна / Э. Сепир // Избранные труды по языкознанию и культурологии. — М., 1993. — с. 455–461.
5. Скачкова, И. И. Гендерная проблематика в зарубежном теоретическом языкознании: к истории вопроса [Текст] / И. И. Скачкова // Вестник ТГЭУ, Теория и методология гендерных исследований. — 2009. — № 4. — с. 121–123.
6. Hirschauer St. Dekonstruktion und Rekonstruktion. Pladoyer für die Erforschung des Bekannten // Feministische Studien. 1993. № 2. — p. 55–68.
7. Homberger D. Männersprache — Frauensprache: Ein Problem der Sprachkultur? //Muttersprache, 1993. — p. 89–11.
8. Kotthoff H. Die Geschlechter in der Gesprächsforschung. Hierarchien, Teorien, Ideologien // Der Deutschunterricht. 1996. № 1. — p. 9–15.
9. Lakoff R. Language and women’s Place // Language in Society. 1973. № 2. — p. 45–79.
10. Trömel-Plötz S. Frauensprache: Sprache der Veranderung. Frankfurt am Main, 1982. — p. 137.