Судебная реформа Александра II по праву признается знаковым событием в истории императорской России. Следует сказать, что правосудию в нашем государстве всегда уделялось особое внимание. Вспомним: Псковская и Новгородская ссудные грамоты, Судебники Ивана III и Ивана Грозного, а в Соборном Уложении 1649 года судопроизводству посвящена самая большая десятая глава. И Петр Великий, и Екатерина Великая пытались провести судебные реформы. Причем последней удалось создать достаточно стройную сословную судебную систему. [1]
20 ноября 1864 года императорским манифестом были установлены новые судебные учреждения. Особо было подчеркнуто, что власть вновь создаваемых судов распространяется «на лица всех сословий и на все дела как гражданские, так и уголовные». Именно тогда прокуратура превратилась в орган, надзирающий за следствием. И хотя защитник вступал в процесс только после того, как следствие заканчивалось, обвиняемый обладал весьма широким набором процессуальных прав и мог принимать участие во всех действиях по дознанию. Более того, он имел право обжаловать действия следователя. Далее: провозглашались независимость и несменяемость судей от любых властей Империи. Появились у нас тогда и мировые судьи, и суд присяжных. [2]
В результате судебной реформы был сделан громадный шаг в осуществлении правосудия. В подтверждение этого тезиса достаточно сопоставить процесс над декабристами, состоявшийся в 1826 г. и процесс Веры Засулич 1878 г. Изменения, произошедшие за 50 лет разительны. Ведь суда над декабристами фактически не было. Было проведено следствие, определена мера наказания, а затем каждого ознакомили с решением (приговором), вынесенным по его делу. В связи с этим нельзя не согласиться с П.Рикёром относительно того, что судебная власть должна оглашать право, произносить речь, в которой определяется преступление. Правосудие — есть, прежде всего слово, суждение, публичное высказывание. [3] И именно это мы и видим в процессе Веры Засулич. Речи прокурора и адвоката, выступление обвиняемой, решение суда присяжных и освобождение Засулич из-под стражи в зале суда в связи с оправдательным приговором. Сравнивая эти два процесса, мы сопоставляем произвол и правопорядок. И видим, какой путь прошла судебная система России за 50 лет, отделяющих один процесс от другого.
Ведь само по себе правосудие — это не механическая деятельность, а сложнейшее правоприменение, требующее особой осторожности, точнее было бы назвать его «отправление права». Как подчеркивает А.Гарапон «право стало новым языком, на котором формулируются новые политические запросы; последние, будучи следствием разочарования в государстве, сдающем свои позиции, в значительной мере обращены к правосудию». [4]
Контрреформа суда Александра III, непродуманная политика Николая II, оттолкнувшего реформаторов — С. Ю. Витте и П. А. Столыпина и, наконец, революция 1917–1922 годов, по сути все повернули вспять. Роль судоговорения свелась к минимуму, адвокат стал выполнять строго формальную функцию, во главу угла были поставлены формальные доказательства, главным из которых считалось пресловутое признание. Его добивались, применяя пытки, психологическое давление, перед которыми бледнели «достижения» инквизиторов.
И вполне логично, что российская власть еще в рамках известных событий 1991–1993 годов чуть ли не в первую очередь взялась за переделку судебной системы. В итоге были сформулированы насущные задачи, без которых, казалось невозможно движение к свободному социуму:
- тотальный судебный контроль,
- доступность правосудия,
- независимость судей,
- гарантии состязательности,
- изменение правосознания судейского корпуса.
При этом федеральная власть стремилась прийти к качественно иным формам управления, определив три его основных уровня: федеральный, региональный и муниципальный. Однако местные элиты восприняли самоуправление как суверенность, соответственно их поведение приобрело княжеско-ханский характер.
И в этом нет ничего удивительного, потому что самостоятельность властных органов разных уровней становится позитивным фактором только при условии, что население имеет возможность выразить свою волю, и есть механизм контроля за деятельностью органов, должностных лиц, которые эту волю должны выполнять. Иллюзия относительно того, что институт выборов будет механизмом воли народа, рассеялась в российской действительности уже после вторых, третьих выборов в органы различных уровней.
В этих условиях, когда налицо отсутствие сильного гражданского общества, действительность диктует необходимость сильной судебной власти, которая призвана выступать в качестве корректора политического режима. Без действенного судебного контроля над государственными органами и органами местного самоуправления, над частным сектором в стране не будет права и порядка, но будут царить произвол и насилие.
В научной литературе уже давно отмечено, что подобно парламенту и исполнительной вертикали, судебная система имеет универсальный характер. [5]
И наряду с осуществлением правосудия она действует на таком высоком уровне юридической активности, как правотворчество, получающее свое воплощение в выработке правоположений на основе раскрытия смысла и содержания применяемых норм их конкретизации и детализации. И сегодня вопрос о формах судебного правотворчества, их соотношении, сбалансированности, тенденциях эволюции весьма актуален для российской правовой системы и нуждается в дальнейшем обстоятельном изучении. Особый интерес, в частности, представляет практика применения судьей аналогии права, означающая принятие решения на основе общих начал и смысла законодательства, а также требования добросовестности, разумности, справедливости и гуманности, что дает важнейшее легальное основание для проявления судейского усмотрения.
Одной из важнейших задач современной российской судебной власти является воспитание общественного доверия к себе. И следует помнить, что доверие легче подорвать, чем сохранить. Многолетние старания и усилия могут быть потеряны навсегда из-за одного злополучного решения. Как пишет известный израильский судья А.Барак: «Неосторожное заявление в зале суда или в решении способно погубить доверие, которое суд приобретает в течение ряда лет». [6]
Потребность сохранить доверие к суду является весьма значимой. В свое время О.Бальзак заметил, что отсутствие доверия к судебной власти есть начало конца общества. Однако данная проблема не может быть решена любой ценой. Речь идет о сохранении в обществе ощущения, что правосудие осуществляется объективно. И здесь необходимо указать на ряд существенных моментов, осложняющих решение указанных выше задач.
Однако, если отцы Судебной реформы 1864 г. начинали с чистого листа, то в 90-е годы у реформаторов была исторически выверенная модель, но они не воспользовались ею в должной мере. Формирование новой судебной системы началось не с воссоздания дореволюционной системы судебных органов, не с учреждения мировых судей, не с введения института присяжных заседателей, не с увеличения числа судебных должностей, а с наращивания управленческих структур в сфере правосудия, бюрократических по своей сути.
Главное не был унаследован дух Великой реформы, «Судебная республика» не была построена. Сохранилась старая, доставшаяся в наследство от СССР, система судебных органов, к которой присоединили суд присяжных и мировых судей (без съездов мировых судей). Не были созданы ни окружные суды, ни судебные палаты. Как известно, независимость судей в пореформенной России обеспечивалась наряду с их несменяемостью, несовпадением административных единиц и судебных округов. [7]
И в то же время в условиях, когда налицо отсутствие сильного гражданского общества, действительность диктует необходимость сильной судебной власти, без которой невозможно построение правового государства.
Литература:
1. Власова Г. Б. Реформа судебной системы: история и современность. / Судебная власть; ее роль и значение в истории России (к 150-летию судебной реформы 1864 г.) Сборник научных статей по итогам Региональной очно-заочной научно-практической конференции (13 ноября 2014). Ростов-на-Дону, 2015. С.20.
2. Власов В. И., Власова Г. Б. Значение судебной реформы для политико-правового развития государства / Наука и образование: хозяйство и экономика; предпринимательство; право и управление. № 11(54). 2014. С 21.
3. Рикёр П. Справедливое. М., 2005. С.14.
4. Гарапон А. Хранитель обещаний: суд и демократия. М., 2004. С.40–41.
5. Власова Г. Б. Перспективы развития судебной власти в России. //Наука и образование: хозяйство и экономика, предпринимательство, право и управление. 2012. № 4 (23). С.94.
6. Барак А. Судейское усмотрение. М., 1999. С.288.
7. Власов В. И. Судебная реформа и роль суда в жизни гражданского общества и государства. / Судебная власть; ее роль и значение в истории России (к 150-летию судебной реформы 1864 г.) Сборник научных статей по итогам Региональной очно-заочной научно-практической конференции (13 ноября 2014). Ростов-на-Дону, 2015. С.15.
