Проблемы правового регулирования судебного представительства в гражданском процессе



В данной статье произведен анализ института представительства в гражданском процессе, рассмотрены особенности правового регулирования данного института в Российской Федерации, автором были выявлены основные проблемы представительства в гражданском судопроизводстве, также были предложены пути решения указанных проблем.

Ключевые слова: институт представительства, представительство в гражданском процессе, представитель, гражданский процесс, судебное представительство

This article analyzes the institution of representation in civil proceedings, examines the features of the legal regulation of this institution in the Russian Federation, the author identified the main problems of representation in civil proceedings, and also suggested ways to solve these problems.

Keywords: institute of representation, representation in civil proceedings, representative, civil proceedings, judicial representation

Современный гражданский процесс основывается на принципе диспозитивности, сущность которого состоит в возможности сторон свободно распоряжаться предоставленными им правами как в процессуальном, так и в материально-правовом отношении (ст. 35, 39 Гражданского процессуального кодекса РФ [2] [далее — ГПК), ст. 41, 49 Арбитражного процессуального кодекса РФ [1] (далее — АПК). Как подчеркнул Конституционный Суд России в постановлении N 15-П [7], одной из гарантий реализации вышеназванного принципа является право сторон на ведение судебного дела через представителей. В связи с этим институт представительства в гражданском процессе неоднократно становился предметом исследования ученых — процессуалистов. Вместе с тем проблема представительства в гражданском процессе требует детального осмысления с учетом современных правовых реалий России.

Выделим несколько актуальных проблем по рассматриваемой теме и предложим пути их решения.

Отсутствие четкого определения цели учреждения судебного представительства в гражданском процессе.

В ст. 48 ГПК РФ отсутствует четкое определение цели учреждения судебного представительства в целом. Например, анализируя уголовное законодательство, можно отметить., что защитник — это лицо, которое осуществляет в установленном порядке защиту прав и интересов подозреваемых и обвиняемых, оказывает им юридическую помощь при производстве по уголовному делу. Помимо данного определения, в уголовном процессуальным праве четко определены и цели представительства, в отличие от статьи 48 ГПК РФ.

Важно отметить, что ст. 52 ГПК РФ в отношении законных представителей определяет такую задачу, как защита прав, свобод и законных интересов граждан, которые не обладают полной дееспособностью или недееспособных в суде. В данном случае, с одной стороны, добросовестность законных представителей предполагается на основе фактической приверженности лицам, интересы которых они представляют, с другой стороны, сама норма определяет обязательства по защите данных прав. Согласно указанной выше статье ГПК РФ, «По делу, в котором должен участвовать гражданин, признанный в установленном порядке безвестно отсутствующим, в качестве его представителя выступает лицо, которому передано в доверительное управление имущество безвестно отсутствующего» [2]. Здесь нельзя исключать, что представитель может действовать не добросовестно, поскольку обязательства действовать в интересах пропавшего без вести лица нормативно не определено.

Для решения данной проблемы необходимо внести в текст ГПК РФ положений о целях представительства, что позволило бы упорядочить деятельность представителей и устранить существующие пробелы в гражданском процессуальном праве.

Неравенство требований к представителям в судах общей юрисдикции.

Гарантией реализации права на судебную защиту наряду с другими правовыми средствами служит институт судебного представительства, обеспечивающий заинтересованному лицу получение квалифицированной юридической помощи, а в случаях невозможности непосредственного (личного) участия в судопроизводстве — доступ к правосудию.

Как отметил Конституционный Суд Российской Федерации, учитывая, что право пользоваться помощью защитника и иметь представителя служит одним из способов судебной защиты и вместе с тем — одним из проявлений конституционного права на получение квалифицированной юридической помощи, установление критериев квалифицированной юридической помощи и обусловленных ими особенностей и условий допуска тех или иных лиц в качестве защитников или представителей в конкретных видах судопроизводства является прерогативой законодателя [6]. Тем не менее, законодатель должен гарантировать обеспечение баланса публичных интересов, прав, а также законных интересов лица при выборе представителя для судебной защиты, не допуская несоразмерного ограничения как права на судебную защиту, так и права на получение квалифицированной юридической помощи.

В цивилистическом процессе условия и критерии допуска представителей в процесс значительно реформировались. Изменения были введены Федеральным законом от 28 ноября 2018 г. № 451-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [4].

Теперь согласно ч. 2 ст. 49 ГПК РФ, ч. 3 ст. 59 АПК РФ, ч. 1 ст. 55 КАС РФ, представителями в суде (за исключением дел, которые рассматриваются мировыми судьями и районными судами по ГПК РФ), могут выступать адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности. Важно заметить, что альтернатива в виде ученой степени в первоначально предложенном тексте законопроекта отсутствовала, и возможно была введена по причине того, что наличествует в ст. 9 Федерального закона от 31 мая 2002 № 63- ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» [5].

Данные изменения были приняты в целях обеспечения права на квалифицированную правовую помощь, а также в целях повышения качества юридической помощи. Как аргументировали инициаторы проекта, эффективность такого требования к судебным представителям «подтверждается практикой его применения» [10].

С одной стороны, требование о наличии высшего юридического образования или соответствующей ученой степени у представителей способствует реализации права на квалифицированную юридическую помощь, а с другой, следует отметить, что если в арбитражном и административном судопроизводстве требование о наличии юридического образования распространяется на все уровни судебных инстанций, то согласно новой редакции ст. 49 ГПК РФ требование о необходимости высшего юридического образования или наличия ученой степени по юридической специальности не распространяется на те дела, которые подлежат рассмотрению мировыми судьями и районными судами.

Итак, в соответствии с обновленным ГПК РФ, представитель, не имеющий высшего юридического образования или соответствующей ученой степени, теперь не сможет быть представителем в судах выше уровня районного суда.

Как бы ни было, гражданский процесс является наиболее близким к гражданам видом судопроизводства. Поэтому неравенство требований к представителям в судах общей юрисдикции может повлечь увеличение стоимости юридических услуг, и в тоже время установление барьера к правосудию для граждан с низким уровнем доходов, а отсутствие доступа к судам краев, республик, областей, и проч. только для профессиональных юристов, адвокатов, на наш взгляд, является дискриминацией по признаку уровня образования.

Учеными отмечается, что наличие высшего юридического образования не гарантирует качества; новые требования к представителям не позволяют в полной мере реализовать право на судебную защиту всем гражданам, с различным уровнем дохода; право гражданина на ведение дела в суде через представителя превращается в обязанность, соответственно происходит лишение гражданина его права участвовать в процессе лично, тем самым превращая его в слушателя, но не в полноценного участника рассмотрения и разрешения дела; ограничивается право представителя на дальнейшее участие в рассмотрении и разрешении конфликта, если он не обладает высшим образованием, но в то же время, указанный представитель умело провел дело в суде первой инстанции; выходит, что такой представитель при последующем апелляционном рассмотрении дела или при обжаловании решения в суде кассационной инстанции уже не обладает правом на участие в разбирательстве [11, с.41; 12, с.52] и т. д.

Реформирование процессуального законодательства в обсуждаемой части оспаривалось гражданами в Конституционном Суде РФ [8], по некоторым делам заявители действительно «столкнулись с неоправданным и непропорциональным ограничением права на доступ к суду, а значит, и на судебную защиту» [9].

В целях обеспечения права на квалифицированную правовую помощь, а также для совершенствования качества ее оказания законодателю следовало бы проработать вопрос исполнимости этих норм, т. е. продумать комплексный механизм для реализации конституционного права на доступность квалифицированной юридической помощи. В частности, такие механизмы, когда обратиться за помощью не просто целесообразно, но и когда юристам не убыточно ее оказывать (в случаях с небольшой ценой иска, по искам о признании права и т. п.).

Мы считаем, что норма ч. 2 ст. 49 ГПК РФ — должна быть унифицирована, в соответствии с АПК РФ, КАС РФ, поскольку цель установления профессионального процесса будет достижима, если данные требования будут распространяться на уровни всех инстанций судов, в том числе мировых и районных судов. Профессиональное представительство не должно зависеть от вида суда или его положения в судебной системе. Однако первостепенное значение имеет организация в рамках государственной поддержки оказания эффективной юридической помощи.

Мы предлагаем унифицировать норму ч. 2 ст. 49 ГПК РФ в следующем виде: «Представителями в суде могут выступать адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности». Тем не менее, предлагаемое изменение не должно привести к ограничению прав граждан на доступ к правосудию или затруднительности получения квалифицированной юридической помощи. Законодателю предстоит продумать комплексный механизм для реализации конституционного права каждого на доступность квалифицированной юридической помощи.

Итак, в статье были выделены следующие проблемы правового регулирования судебного представительства:

— отсутствие четкого определение цели учреждения судебного представительства в целом в ст. 48 ГПК РФ. Для решения данной проблемы необходимо внести в текст ГПК РФ положений о целях представительства, что позволило бы упорядочить деятельность представителей и устранить существующие пробелы в гражданском процессуальном праве;

— проблема неравенства требований к представителям в судах общей юрисдикции. Согласно недавним изменениям в ГПК РФ, представитель, не имеющий высшего юридического образования или соответствующей ученой степени, теперь не сможет быть представителем в судах выше уровня районного суда. Мы считаем, что норма ч. 2 ст. 49 ГПК РФ должна быть унифицирована в соответствии с АПК РФ, КАС РФ, поскольку цель установления профессионального процесса будет достижима, если данные требования будут распространяться на уровни всех инстанций судов, в том числе мировых и районных судов. Мы предлагаем унифицировать норму ч. 2 ст. 49 ГПК РФ в следующем виде: «Представителями в суде могут выступать адвокаты и иные оказывающие юридическую помощь лица, имеющие высшее юридическое образование либо ученую степень по юридической специальности». Тем не менее, предлагаемое изменение не должно привести к ограничению прав граждан на доступ к правосудию или затруднительности получения квалифицированной юридической помощи. Законодателю предстоит продумать комплексный механизм для реализации конституционного права каждого на доступность квалифицированной юридической помощи.

Литература:

1. Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 24.07.2002 N 95-ФЗ (ред. от 07.10.2022) // Собрание законодательства РФ. — 29.07.2002. — № 30 — ст. 3012.
2. Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации от 14.11.2002 N 138-ФЗ (ред. от 07.10.2022) // Собрание законодательства РФ. — 18.11.2002. — № 46. — ст. 4532.
3. Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации от 08.03.2015 N 21-ФЗ (ред. от 11.06.2022) (с изм. и доп., вступ. в силу с 20.06.2022) // Собрание законодательства РФ. — 09.03.2015. — № 10. — ст. 1391.
4. Федеральный закон от 28 ноября 2018 г. № 451-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Российская газета. 2018. № 272.
5. Федеральный закон от 31.05.2002 N 63-ФЗ (ред. от 31.07.2020, с изм. от 10.11.2022) «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.03.2022) // Собрание законодательства РФ. — 2002. — № 23. — Ст. 2102.
6. Постановление Конституционного Суда РФ от 28 января 1997 г. № 2-П // Российская газета. 18 февраля. 1997. № 33.
7. Постановление Конституционного Суда РФ от 16.07.2004 N 15-П «По делу о проверке конституционности части 5 статьи 59 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с запросами Государственного Собрания — Курултая Республики Башкортостан, Губернатора Ярославской области, Арбитражного суда Красноярского края, жалобами ряда организаций и граждан» // СПС «КонсультантПлюс».
8. Постановление Конституционного Суда РФ от 21 января 2020 г. № 3-П // Российская газета. 2020. № 22 (8076).
9. Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июля 2020 г. № 37-П // СПС «КонсультантПлюс».
10. Пояснительная записка к проекту федерального закона «О внесении изменений в Гражданский процессуальный кодекс Российской Федерации, Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации, Кодекс административного судопроизводства Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // URL: https://sozd.duma.gov.ru/bill/383208–7 (дата обращения 27.11.2022).
11. Ларикова, Е. К. Особенности реформирования института представительства в гражданском процессе / Е. К. Ларикова // Ростовский научный вестник. — 2022. — № 2. — С. 40–43.
12. Романов, А. А. О некоторых актуальных вопросах медиации и судебного представительства в гражданском и арбитражном процессах / А. А. Романов // Арбитражный и гражданский процесс. — 2021. — № 2. — С. 51–54.