Частота и динамика суицидов в России и Оренбургской области. Суицидальный риск у студентов-медиков



По определению французского социолога и философа Давида Эмиля Дюркгейма «самоубийством называется каждый смертный случай, который непосредственно или опосредованно является результатом положительного или отрицательного поступка, совершенного самим пострадавшим, если этот последний знал об ожидавших его результатах» [1, с.7].

В отношении возрастных групп, почти во всех регионах мира частота самоубийств наиболее высока среди лиц в возрасте 70 лет и старше — как среди мужчин, так и среди женщин [4, с.7]. В некоторых странах показатель числа самоубийств наиболее высок среди молодых людей, и в глобальном масштабе среди причин смерти людей в возрасте от 15 до 29 лет самоубийства занимают второе место [4, с.7]. В связи с омоложением самоубийств и в целом сохранения их высокого уровня, проблема суицидов актуальна для современного мира.

Изучение статистики уровня самоубийств необходимо для наблюдения динамики основных показателей, разработки методов государственной политики и политики здравоохранения для профилактики суицидов и оказания своевременной помощи. Работа в данном направлении ведется сравнительно недавно, так в мае 2013 года на 66-й сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения был принят первый в истории План действий в области психического здоровья ВОЗ, предотвращение самоубийств является неотъемлемой частью этого плана; поставлена цель снизить к 2020 году частоту самоубийств в странах на 10 % [4, с.11].

Цель работы: изучение частоты и динамики суицидов в Российской Федерации и Оренбургской области, оценка суицидального риска у студентов — медиков на разных стадиях обучения.

Материалы иметоды. Проведен систематический поиск научных статей и статистических баз данных по вопросам количества суицидов в Российской Федерации и Оренбургской области; самостоятельный подсчет статистических данных для анализа относительных величин, показателей динамического ряда за период 1994–2017 года для Российской Федерации и 2001–2017 года для Оренбургской области (статистическая обработка материала проводилась на персональном компьютере с использованием программы Microsoft Excel по традиционным методикам [2]); социологический опрос студентов всех факультетов 3 и 5 курсов Оренбургского государственного медицинского университета с использованием «Опросника суицидального риска» Шмелева А. Г. (модификация Разуваевой Т. Н.) [3], представляющий собой тест из 29 вопросов, на которые испытуемый дает либо утвердительный, либо отрицательный ответ. Оценка выраженности суицидального риска производилась по отдельным субшкальным диагностическим концептам суицидального риска: «демонстративность» (Д), «аффективность» (А), «уникальность» (У), «несостоятельность» (Н), «социальный пессимизм» (СП), «слом культурных барьеров» (СКБ), «максимализм» (М), «временная перспектива» (ВП), «антисуицидальный фактор» (АФ). В исследовании принимал участие 91 студент Оренбургского государственного медицинского университета в возрасте от 20 до 25 лет, из них студентов 3-го курса — 55 человек; 5-го курса — 36 человек.

Результаты иобсуждение. Частота и динамика суицидов являются одними из главных показателей социально-психологического и экономического благополучия страны, в том числе необходимости разработки программ неотложной лечебно-профилактической суицидологической помощи населению.

По данным Федеральной службы государственной статистики можно проследить изменение показателей числа самоубийств на 100000 населения в России и Оренбургской области за 1990–2017 года [6].

Рис. 1. Частота умерших по причине суицида в расчете на 100 тысяч населения за 1990–2017 года

В динамике самоубийств в Российской Федерации и Оренбургской области можно выделить условно две фазы: рост и снижение. Ситуация в Оренбургской области в целом имеет более негативный характер, что отражается в продолжение фазы роста вплоть до 2001 года, в России фаза роста прекратилась в 1994 году. Уровни суицидов в Оренбургской области с 1994 года существенно превышали таковые в Российской Федерации.

Далее следует фаза снижения. Так, уровень самоубийств в Оренбургской области с 2001 до 2017 года стремительно снизился на 55 %, в среднем снижение происходило на 3,8 % в год. В Российской Федерации с 1994 до 2017 года наблюдается плавное и постепенное падение уровня суицидов на 67 %, в среднем снижение происходило на 4,0 % в год. Среднее значение 1 % прироста в Оренбургской области за 1990–2017 года выше и равно 0,4, в России за этот же период — 0,3.

По полученным данным видна общая для Оренбургской области и Российской Федерации тенденция к снижению уровня самоубийств за 1990–2017 года, но в Оренбургской области число суицидов оставалось выше, чем в среднем по России.

При сравнении результатов социологического опроса у студентов 3-го курса выше процент СП (18 % против 8 % у студентов 5-го курса): «восприятие мира как враждебного, не соответствующего представлениям о нормальных или удовлетворительных для человека отношениях с окружающими» [3]. Так же среди ответов опрошенных третьекурсников есть 2 % ВП: «невозможность конструктивного планирования будущего. Это может быть следствием сильной погруженности в настоящую ситуацию, трансформацией чувства неразрешимости текущей проблемы и глобальный страх неудач и поражений в будущем» [3]. И 2 % У по результатам 3-го курса: «восприятие себя, ситуации, и собственной жизни в целом как явления исключительного, не похожего на другие, и, следовательно, подразумевающего исключительные варианты выхода, в частности, суицид. Тесно связана с феноменом «непроницаемости» для опыта, т. е. с недостаточным умением использовать свой и чужой жизненный опыт» [3].

Рис. 2. Субшкальный диагностический концепт суицидального риска у студентов 3 курса ОрГМУ

У студентов 5-го курса гораздо выше процент СКБ (17 % против 4 % у 3-го курса): «культ самоубийства. Поиск культурных ценностей и нормативов, оправдывающих суицидальное поведение или даже делающих его в какой-то мере привлекательным. Заимствование суицидальных моделей поведения из литературы и кино. В крайнем варианте — инверсия ценности смерти и жизни. Одна из возможных внутренних причин культа смерти — доведенная до патологического максимализма смысловая установка на самодеятельность: «Вершитель собственной судьбы сам определяет конец своего существования» [3]. И в отличие от 3-го курса присутствует фатор Н 17 %: «отрицательная концепция собственной личности. Представление о своей несостоятельности, некомпетентности, ненужности, «выключенности» из мира. Данная субшкала может быть связана с представлениями о физической, интеллектуальной, моральной и прочей несостоятельностью» [3].

Рис. 3. Субшкальный диагностический концепт суицидального риска у студентов 5 курса ОрГМУ

Наиболее выраженный субшкальный диагностический фактор суицидального риска у всех опрошенных — «антисуицидальный фактор» (АФ у 3-го курса — 61 %, у 5-го — 39 %), снижающий глобальный суицидальный риск, говорящий о наличие чувства ответственности за близких, чувство долга, антиэстетичности суицида, боязни боли и физических страданий [3] (рис.2).

Рис. 4. Субшкальный диагностический концепт суицидального риска у всех опрошенных студентов ОрГМУ

Выводы

Анализируя полученные результаты, можно сделать следующие выводы:

1. Динамика самоубийств в Российской Федерации и Оренбургской области за период 1990–2017 года имела двухфазный характер, сначала в виде роста, затем снижения. Фаза роста в России продолжалась до 1994 года, в Оренбургской области до 2001 года;
2. В Оренбургской области с 2001 до 2017 года уровень суицидов снизился на 55 % (в среднем на 3,8 % в год), в Российской Федерации с 1994 до 2017 года на 67 % (в среднем на 4 % в год);
3. Среднее значение 1 % прироста в Оренбургской области за 1990–2017 года выше и равно 0,4, в России за этот же период — 0,3.
4. По результатам социологического опроса суицидального риска среди студентов-медиков 3-го курса выше, чем у 5-го курса субшкальный фактор «социальный пессимизм» (18 % и 8 % соответственно). В отличие от 5-го курса присутствуют факторы «временная перспектива» и «уникальность» по 2 %;
5. У студентов 5-го курса гораздо выше показатель «слом культурный барьеров» (17 % против 4 % у 3-го курса) и присутствует фактор «несостоятельность» — 17 %.
6. Однако у всех опрошенных студентов наиболее выражен «антисуицидальный фактор» (61 % — 3 курс, 39 % — 5 курс).

Литература:

1. Дюркгейм Э. Самоубийство: Социологический этюд. — М.: Мысль, 1994. — 399 с.
2. Боев В. М., Борщук Е. Л., Екимов А. К., Бегун Д. Н. Руководство по обеспечению решения медико-биологических задач с применением программы Statistica 10.0. — Оренбург: Южный Урал, 2014. — 208 с.
3. Разуваева Т. Н. Диагностика личности — Шадринск, 1993. — 26 с.
4. Предотвращение самоубийств: глобальный императив. Женева: Всемирная организация здравоохранения, 2014 // Всемирная организация здравоохранения. — URL:https://apps.who.int/iris/bitstream/handle/10665/152893/Suicide %20report %20a %20global %20imperative %20(Rus).pdf;jsessionid=0E8B5B5479DEF7C2715695BD31872D84?sequence=3 (дата обращения: 10.02.2019).
5. Основные тенденции динамики самоубийства в России // Нарком.ру. — URL: http://www.narcom.ru/ideas/socio/28.html#3 (дата обращения: 10.02.2019).
6. Число умерших по основным классам и отдельным причинам смерти в расчете на 100000 населения за год // Официальный сайт Федеральной службы государственной статистики. — URL: https://www.fedstat.ru/indicator/31270 (дата обращения: 04.02.2019).