Совершенствование механизмов государственного управления в системе органов юстиции Российской Федерации

Статья посвящена анализу механизмов государственного управления в системе органов юстиции РФ. Рассматриваются нормативные основы, структурные особенности и актуальные проблемы управления, включая дублирование полномочий и недостаточную цифровизацию. Обоснованы направления совершенствования — внедрение ИИ, развитие KPI и цифровых платформ.

Ключевые слова: государственное управление, органы юстиции, Минюст РФ, правовое регулирование, подзаконные акты, цифровизация, кадровое обеспечение, публичная администрация, юридическая инфраструктура, регуляторная политика.

Государственное управление в сфере юстиции представляет собой специфическую разновидность публичного администрирования, выражающуюся в организующем и регулирующем воздействии уполномоченных субъектов исполнительной власти на деятельность правоприменительных, регистрационно-учетных и контрольных органов, обеспечивающих реализацию задач правового государствах [6, c. 176].

Среди ключевых признаков государственного управления в юстиции (таблица 1) выделяются характеристики, отражающие как правовую природу управления, так и его институциональную и функциональную специфику.

Таблица 1

Ключевые признаки государственного управления в сфере юстиции [8, c. 32]

Органы юстиции занимают важное место в системе публичного управления, выполняя одновременно сервисные, регулятивные и контрольные задачи. Их деятельность представляет собой связующее звено между государственным аппаратом и гражданским обществом в сфере реализации и охраны прав, свобод и законных интересов.

С точки зрения функциональной классификации, управление в юстиции может быть условно подразделено на:

— Нормативное (подготовка и реализация нормативных правовых актов);

— Контрольное (надзор за исполнением законодательства, функционирование служб исполнения наказаний и судебных приставов);

— Методическое и координационное (обеспечение единообразия практики, реализация государственной правовой политики) [8, c. 31].

Такое многоаспектное понимание государственного управления позволяет рассматривать органы юстиции как носителей юридико-институционального баланса в системе правосудия.

Функционирование системы органов юстиции Российской Федерации регулируется многоуровневым нормативным массивом, включающим конституционные нормы, федеральные законы, подзаконные акты и ведомственные регламенты.

Конституция Российской Федерации закладывает основополагающие принципы правосудия и государственного управления в юстиции [1]. Так, статьи 71 и 72 определяют разграничение предметов ведения между федеральным центром и субъектами РФ, включая вопросы судоустройства, уголовного и гражданского законодательства. Статья 118 закрепляет принцип независимости судебной власти, а статья 125 — полномочия Конституционного Суда, как института, обеспечивающего конституционную законность в управленческих отношениях.

В рамках действующего законодательства правовой статус, полномочия и функции Министерства юстиции Российской Федерации закреплены Указом Президента РФ от 13.01.2023 № 10 (в ред. от 09.10.2023), утвердившим новое Положение о Минюсте РФ [3]. В документе определены задачи министерства, включая реализацию государственной политики в сфере юстиции, нормативно-правовое регулирование, обеспечение деятельности УИС, нотариата, адвокатуры, государственной регистрации актов и организаций.

Кадровая, организационная и дисциплинарная регламентация в системе органов юстиции осуществляется на основании Федерального закона от 27.07.2004 № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (в ред. от 08.08.2024) [2]. Закон устанавливает правовые и организационные основы гражданской службы, определяет классификацию должностей, принципы назначения, оценки эффективности и профессионального развития служащих, включая классные чины юстиции, применяемые в Минюсте РФ.

Приказы Министерства юстиции РФ служат инструментами внутриведомственной регламентации, определяя порядок организационного взаимодействия, документооборота и исполнения полномочий. Так, среди наиболее значимых подзаконных актов можно выделить приказ Минюста России от 12 ноября 2020 г. № 278 «Об определении форм документов, представляемых в Министерство юстиции Российской Федерации и его территориальные органы для государственной регистрации некоммерческих организаций» [4], а также приказ Минюста России от 30 сентября 2021 г. № 185 «О формах и сроках представления в Министерство юстиции Российской Федерации отчетности некоммерческих организаций» [5]. Указанные документы обеспечивают единообразие процедур взаимодействия между НКО и органами юстиции, формализуют состав предоставляемой информации и сроки её представления, тем самым способствуя прозрачности и правовой определенности в деятельности соответствующих субъектов.

Органы юстиции в Российской Федерации обладают сложной и разветвленной структурой, включающей как федеральные, так и территориальные подразделения, где ключевым звеном является Министерство юстиции Российской Федерации, осуществляющее общее руководство, нормативное регулирование и координацию подведомственных служб.

Центральный аппарат включает департаменты и управления, отвечающие за нормативно-правовую деятельность, международное сотрудничество, правовое просвещение, регистрацию актов, контроль в сфере НКО, нотариата и адвокатуры. К ключевым подведомственным структурам относятся Федеральная служба судебных приставов (ФССП), Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН), а также научные, экспертные и правовые учреждения (например, Институт законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ, находящийся в ведении Минюста) (рисунок 1).

Территориальные органы Минюста представлены управлениями по субъектам Российской Федерации, осуществляющими функции на местах, включая регистрацию, надзор и взаимодействие с органами исполнительной власти регионального уровня.

Рис. 1. Структура Министерства юстиции РФ

Органы юстиции не осуществляют правосудие в процессуальном смысле, однако обеспечивают его функционирование через регистрацию и сопровождение нормативных актов, ведение реестров (ЕГРЮЛ, ЕГРИП, реестра НКО), контроль за деятельностью нотариусов, адвокатов и судебных приставов, а также через кадровое обеспечение для системы исполнения наказаний и иных правовых институтов. Их взаимодействие с судами, прокуратурой и правоохранительными органами реализуется посредством совместных приказов (например, с МВД и ФСИН), соглашений о межведомственном сотрудничестве, инструкций по организации документооборота и участию в рабочих группах при Правительстве РФ и Генеральной прокуратуре по вопросам правового регулирования и координации контрольно-надзорной деятельности.

Органы юстиции играют важную роль в правовом просвещении, обеспечении доступности правосудия и развитии электронных сервисов правовой помощи, что особенно актуально в контексте цифровизации государственного управления.

Современная система государственного управления в области юстиции Российской Федерации сталкивается с рядом институциональных и функциональных проблем, препятствующих эффективной реализации задач, возложенных на органы юстиции. Эти проблемы носят как системный, так и операциональный характер, что требует комплексного подхода к их идентификации и устранению [7, c. 37].

В условиях вертикально интегрированной модели управления часто наблюдается наложение компетенций между центральными аппаратами Минюста, территориальными подразделениями и подведомственными структурами, что приводит к размытости ответственности, избыточной бюрократизации и снижению оперативности в принятии управленческих решений.

Также проблемой является недостаточность цифровой трансформации процессов правового администрирования: несмотря на внедрение отдельных электронных сервисов (например, ЕГРЮЛ, система регистрации НКО), остаётся существенный разрыв между формальными задачами цифровизации и их реальной реализацией. Лишь 91,1 % заявок в рамках системы «Правовая помощь» обрабатываются через госюрбюро в традиционном (не цифровом) формате [9]. Электронный документооборот между ведомствами остается фрагментарным: более 40 % территориальных подразделений Минюста не подключены к единому хранилищу регламентов и форм документов. Введенная в эксплуатацию система ГИС НКО до сих пор не интегрирована с базами данных судебных и регистрационных органов, что ограничивает сквозное взаимодействие. Также выявлены системные нарушения в ведении ФГИС ПФ: в 2023 году до 18 % записей содержали некорректные или устаревшие данные, а регламент по контролю качества этих данных отсутствует вовсе.

Отдельного внимания заслуживает кадровая проблема, сопряженная с низкой мотивацией сотрудников, дефицитом квалифицированных специалистов в отдалённых регионах, а также отсутствием единой системы компетенций и оценки эффективности. При этом до настоящего времени остается правовая неопределенность ряда полномочий, особенно на уровне взаимодействия Минюста с иными субъектами публичной власти, что приводит к коллизиям и затрудняет межведомственное сотрудничество.

Преодоление вышеуказанных дисфункций требует системного реформирования управления в юстиции на основе принципов результативности, транспарентности и адаптивности.

Приоритетным направлением выступает глубокая цифровизация управленческих процессов, включая внедрение искусственного интеллекта в учетно-регистрационную деятельность, документооборот и контрольные процедуры. Применение интеллектуальных систем позволяет не только сократить издержки времени и ресурсов, но и повысить точность, прослеживаемость и подотчетность принятых решений. Проект «Цифровой Минюст», реализуемый с 2021 года, демонстрирует перспективность комплексной цифровой трансформации ведомства, включая создание единой платформы для НКО, нотариусов, адвокатов и служб исполнения наказаний [10, c. 74].

Подели децентрализованного управления юстицией в ОЭСР, а также использование платформенных решений для межведомственного взаимодействия и делегирования функций негосударственным исполнителям, могут стать примером для адаптации в российской практике. В качестве примеров локализованных решений можно указать на ГАС «Правосудие» — государственную автоматизированную систему, через которую осуществляется информационное взаимодействие судов, ФССП и Минюста (хотя Минюст в ней — скорее пассивный участник, что и является проблемой).

Совершенствование государственного управления в юстиции требует пересмотра базовых подходов к пониманию роли юстиции как инструмента защиты прав, а не исключительно как регистрирующего или надзорного органа.

Проведенный анализ позволяет сделать вывод о необходимости модернизации системы государственного управления в юстиции, основанной на устранении институциональных противоречий, цифровизации ключевых процессов и переосмыслении роли кадрового ресурса в достижении целей правового государства.

Современные вызовы — как внутренние (избыточная централизация, слабая цифровая зрелость), так и внешние (интернационализация правовых стандартов, запрос на открытость) — требуют перехода от традиционного администрирования к гибкой, адаптивной и клиентоориентированной модели управления, обеспечивающей реальное исполнение задач в интересах граждан и государства.

Предложенные направления реформирования напрямую соответствуют приоритетам государственной политики в сфере правосудия, определенным в Указах Президента РФ, Стратегии развития цифрового общества и Концепции реформирования государственной службы. Их реализация способна обеспечить рост эффективности деятельности органов юстиции и укрепление легитимности публичной власти в глазах общества.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // Официальный текст Конституции РФ, включающий новые субъекты Российской Федерации — Донецкую Народную Республику, Луганскую Народную Республику, Запорожскую область и Херсонскую область, опубликован на Официальном интернет-портале правовой информации http://pravo.gov.ru, 06.10.2022.
2. Федеральный закон от 27.07.2004 N 79-ФЗ (ред. от 08.08.2024) «О государственной гражданской службе Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ, 02.08.2004, N 31, ст. 3215.
3. Указ Президента РФ от 13.01.2023 N 10 (ред. от 09.10.2023) «Вопросы Министерства юстиции Российской Федерации» (вместе с «Положением о Министерстве юстиции Российской Федерации») // Официальный интернет-портал правовой информации http://pravo.gov.ru, 13.01.2023.
4. Приказ Минюста России от 12.11.2020 N 278 (ред. от 31.08.2023) «Об определении форм документов, представляемых в Министерство юстиции Российской Федерации и его территориальные органы для государственной регистрации некоммерческих организаций» (Зарегистрировано в Минюсте России 13.11.2020 N 60882) // Официальный интернет-портал правовой информации http://pravo.gov.ru, 13.11.2020.
5. Приказ Минюста России от 30.09.2021 N 185 (ред. от 09.08.2023) «О формах и сроках представления в Министерство юстиции Российской Федерации отчетности некоммерческих организаций» (Зарегистрировано в Минюсте России 30.09.2021 N 65199) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.09.2023) // Официальный интернет-портал правовой информации http://pravo.gov.ru, 30.09.2021.
6. Бабошина Е. В., Кубатко А. Н., Кубатко С. А., Попова Е. Ю. Механизмы обеспечения правопорядка в условиях современного государства // Евразийская адвокатура. — 2025. — № 1 (72). — С. 176–180.
7. Васянина Е. Л. Правовое обеспечение финансового суверенитета Российской Федерации в эпоху глобальных перемен // Пролог: журнал о праве. — 2024. — № 1. — С. 35–42.
8. Железнов А. В. Правовой статус Федеральной службы судебных приставов: институциональная трансформация и проблемы нормативного регулирования // Диалог. — 2025. — № 2 (32). — С. 31–33.
9. Счетная палата Российской Федерации. Судебная система — вне цифровой трансформации государственного управления РФ [Электронный ресурс] // Digital Russia. — 2025. — 12 мая. — URL: https://d-russia.ru/schjotnaja-palata-sudebnaja-sistema-vne-cifrovoj-transformacii-gosudarstvennogo-upravlenija-rf.html (дата обращения: 15.05.2025).
10. Урасова А. А., Царенко И. В., Ивонин В. А. Современные подходы к пониманию взаимодействия региональных органов государственной власти и социально ориентированных некоммерческих организаций // Исследование проблем экономики и финансов. — 2024. — № 3. — С. 70–77.