Развитие российского высшего образования находится в процессе активной трансформации. Система образования должна адаптироваться к быстро меняющимся требованиям рынка труда, что влечет за собой необходимость пересмотра подходов к привлечению студентов к активному участию в учебном процессе.

Статистические данные показывают, что проблема студенческой вовлеченности остается одной из наиболее острых в российской высшей школе. По официальным данным Министерства науки и высшего образования Российской Федерации за 2024/25 учебный год, из 4,6 млн студентов в России 490 тыс. были отчислены или прекратили обучение. Из них 186,1 тыс. студентов отчислены по причине неуспеваемости, что составляет 38 % от общего числа отчисленных. Одновременно с этим 157,6 тыс. студентов прекратили обучение по собственному желанию, что свидетельствует о потере интереса к учебе [1].

Показатель отчислений по причине неуспеваемости продолжает расти с 2020 года, что указывает на повышение требований к академической успеваемости, но одновременно демонстрирует проблему низкой вовлеченности студентов в образовательный процесс. Однако параллельно с этим растет численность студентов, обучающихся на очном отделении. По данным исследования «Образование в цифрах: 2025», численность студентов по программам бакалавриата, специалитета и магистратуры растет третий год подряд, при этом прирост в 2024 году составил 9,6 % по отношению к 2021 году [2].

Эти противоречивые статистические данные указывают на необходимость разработки эффективных методов привлечения студентов к учебе, которые бы способствовали не только их удержанию в системе образования, но и формированию компетенций, необходимых для успешной карьеры.

Учебная вовлеченность представляет собой многомерный аспект, включающий поведенческий, эмоциональный и когнитивный компоненты. Исследования показывают, что вовлеченность студентов прямо коррелирует с их академической успеваемостью, удержанием в системе образования и готовностью к профессиональной деятельности. Кластерный анализ структуры академической вовлеченности выявил три группы студентов:

— с высокой вовлеченностью — 42 %;

— с умеренной вовлеченностью — 39 %;

— с низкой вовлеченностью — 19 % [3].

Исследование динамики учебной мотивации студентов установило интересную закономерность: осознание значимости получения профессионального образования у студентов формируется в первые два года обучения, однако к третьему курсу наблюдается значительный рост профессиональной мотивации; повышение внутреннего интереса к учебе и стремление к саморазвитию показывают стабильный рост, относительно стабильными также остаются и социальные мотивы [4].

По результатам опроса работодателей определены приоритеты при найме молодых специалистов. Наиболее значимым фактором является готовность к дальнейшему обучению: 100 % работодателей считают, что выпускники вузов должны обладать способностью к постоянному переучиванию и уметь адаптироваться к новым технологиям и методам работы. Критически важным навыком в условиях информационного взрыва 91 % опрошенных называют способность воспринимать и анализировать информацию; 81 % работодателей ценят выпускников, которые не только владеют теоретическими знаниями, но и способны применять их на практике. Интересно отметить, что навыки командной работы, несмотря на их критическую важность в современной организационной среде, были оценены работодателями не столь высоко, как традиционные компетенции, однако в комбинации с другими факторами они играют значительную роль в профессиональной успешности.

Одну из наиболее эффективных стратегий повышения вовлеченности студентов представляет собой практико-ориентированный подход, предполагающий:

— интеграцию реальных задач в учебный процесс: использование кейс-стади, анализ реальных бизнес-ситуаций и решение проблем, с которыми сталкиваются компании, делают обучение более релевантным и интересным;

— сотрудничество с компаниями-партнерами: прохождение практики в реальных организациях позволяет студентам приобретать практический опыт, знакомиться со структурой предприятия и требованиями к профессионалам;

— непрерывность практики: исследования показывают, что практика в одной и той же организации или в рамках одной отраслевой вертикали на протяжении всего периода обучения обеспечивает наилучшие результаты в формировании профессиональных компетенций [7].

По данным исследований, практико-ориентированные задания и адаптационные программы способствуют повышению мотивации студентов и их готовности к профессиональной деятельности.

Переход от трансляционной модели обучения к интерактивной и студентоцентрированной моделям является ключевым направлением повышения вовлеченности. Виды активного и интерактивного обучения, их достоинства и недостатки представлены в таблице 1.

Таблица 1

Активное и интерактивное обучение

Примечание. Составлено автором.

Свою эффективность в повышении вовлеченности студентов доказала геймификация — включение игровых элементов в образовательный процесс. Кроме того, мотивируют студентов к более активному участию в учебе баллы и рейтинговые системы — создание систем наград, где студенты зарабатывают баллы за выполнение заданий и участвуют в рейтингах. Внедрение системы уникальных наград за выполнение ключевых этапов курса позволяет студентам чувствовать прогресс и видеть свои достижения. Организация конкурсов при условии добровольности студентов и психологической безопасности формирует дух соперничества и стимулирует активность. Викторины и интерактивные опросы, наряду с проверкой знаний, делают процесс обучения интересным и менее утомительным [5; 6].

Применение персонализированного подхода позволяет учитывать индивидуальные потребности, стиль обучения и темп развития каждого студента. Каждый студент имеет свои уникальные потребности и цели, включая уровень подготовки, мотивацию к учебе, интересы и даже внешние обстоятельства (работа или семейные обязательства). Персонализированный подход направлен на то, чтобы выявить и учитывать эти факторы, позволяя создать более комфортную образовательную среду. Например, используя диагностические тесты, преподаватель может определить сильные и слабые стороны студента, а затем предложить соответствующие задания или дополнительные ресурсы для работы с недостаточно развитыми навыками.

Каждый студент предпочитает определенный стиль обучения: одни лучше усваивают информацию через чтение и письмо, другие — через практическое взаимодействие или визуальные материалы. Персонализированный подход позволяет адаптировать методики и материалы обучения под эти особенности. Например, для студентов, которые предпочитают визуальное восприятие, можно использовать мультимедийные материалы, тогда как аудиальные ученики могут извлечь пользу из подкастов или лекций. Это не только повышает уровень вовлеченности, но и существенно улучшает процесс усвоения информации.

Разные студенты развиваются в своем собственном темпе. Одни могут легко усваивать материал и быстро двигаться вперед, тогда как другим может потребоваться больше времени для глубокого понимания темы. Персонализированный подход позволяет учитывать этот аспект, предлагая гибкие графики и индивидуальные планы обучения. Студенты могут работать на своей скорости, что уменьшает стресс и давление, часто возникающие при стандартных образовательных программах, и дает возможность каждому реализовать свой потенциал.

Таким образом, персонализированный подход — это инвестиция в будущее студентов, которая может привести к значительным достижениям как в учебе, так и в их дальнейшей профессиональной жизни.

В условиях растущего распространения элементов онлайн-обучения и гибридных форматов образования важное значение приобретает развитие вовлеченности студентов в цифровой среде [5]. Организация взаимодействия со студентами посредством современных цифровых технологий создает удобную и продуктивную среду для обучения, а использование платформ, которые позволяют автоматизировать проверку заданий и предоставлять своевременную обратную связь, повышает эффективность обучения. Кроме того, создание чат-пространств для студентов, где они могут задавать вопросы и обмениваться опытом, способствует развитию чувства общности в условиях дистанционного обучения. Согласно данным, представленным в статье «Вовлеченность в процесс онлайн-обучения: результаты психофизиологического исследования», непосредственное взаимодействие преподавателя со студентами и выстраивание активной обратной связи обеспечивают высокую студенческую вовлеченность как в онлайн-, так и в офлайн-форматах [5].

Несмотря на развитие методов привлечения студентов к учебе, существуют значительные барьеры, прежде всего финансовые ограничения. Для значительной части студентов необходимость совмещать работу с учебой отвлекает их внимание от полноценного участия в образовательном процессе. Исследования показывают различия в отношении к образованию у работающих и неработающих студентов.

Кроме того, значительно снижать вовлеченность могут стресс, тревожность и профессиональное выгорание. Профилактика профессионального выгорания преподавателей и студентов требует комплексного подхода.

Практика показывает, что некоторые преподаватели по-прежнему используют трансляционную модель обучения, которая малоэффективна для современных студентов, выросших в цифровой среде. Студенты часто не видят практического применения полученных знаний, что снижает их мотивацию.

Таким образом, с учетом современных подходов и эмпирических данных рекомендуется:

— комплексный подход к повышению мотивации;

— усиление роли практического обучения с первого курса;

— использование интерактивных и игровых форм обучения;

— персонализация образовательного процесса;

— развитие поддерживающей образовательной среды;

— интеграция цифровых технологий в образовательный процесс;

— регулярная оценка и адаптация методик и др.

Привлечение студентов к активному участию в учебе — это комплексная задача, требующая применения разнообразных методов и подходов. Статистические данные демонстрируют как серьезность проблемы (490 тыс. отчисленных студентов ежегодно), так и потенциал для улучшения (рост численности студентов и развитие новых форм образования).

Наиболее эффективной стратегией является комбинирование практико-ориентированного обучения, активного обучения, геймификации, персонализации и цифровых технологий, дополняемое психологической поддержкой и наставничеством. Такой интегрированный подход обеспечивает формирование не только академических знаний, но и компетенций, необходимых для успешной карьеры в современной экономике.

Развитие данных методов требует координации усилий преподавателей, администрации вузов, компаний-партнеров и самих студентов. Только в этом случае высшее образование сможет в полной мере выполнить свою функцию подготовки высокомотивированных, компетентных специалистов, готовых к вызовам современного рынка труда.

Литература:

1. Статистика высшего образования за 2024–2025 учебный год // Министерство науки и высшего образования Российской Федерации. — URL: https://minobrnauki.gov.ru/action/stat/highed/
2. Исследование «Образование в цифрах: 2025» // Институт статистических исследований и экономики знаний НИУ ВШЭ. — URL: https://issek.hse.ru/news/1080237504.html
3. Буркова, С. А. Студенческая вовлеченность в образовательный процесс вуза / С. А. Буркова // Огарёв-Online. — 2025. — Т. 13, № 3 (220). — С. 248–259.
4. Кузин, В. С. Исследование динамики учебной мотивации студентов колледжа / В. С. Кузин // Научные труды Московского гуманитарного университета. — 2025. — № 3. — С. 60–65.
5. Вовлеченность в процесс онлайн-обучения: результаты психофизиологического исследования / О. Ю. Горчакова, А. В. Филькина, А. В. Ларионова, М. А. Толстова // Психологическая наука и образование. — 2025. — Т. 30, № 4. — С. 56–68 .
6. Смирнов, А. В. Современные аспекты мотивации учебной деятельности студентов вузов / А. В. Смирнов, И. В. Валиахметова // Актуальные вопросы современной науки. — 2009. — № 6-3. — С. 81–95.
7. Практико-ориентированный подход в современном высшем образовании / П. С. Галушина, О. Р. Ильясов, Н. Л. Лопаева [и др.] // Российский научный вестник. — 2025. — № 1. — С. 272–276.
8. Филоненко, Ю. В. Занятость студентов во время обучения в вузе / Ю. В. Филоненко, Л. С. Скачкова, В. И. Филоненко // Социологические исследования. — 2018. — № 9 (413). — С. 135–140.