Данная научная статья посвящена исследованию уголовно-правового значения ограниченной вменяемости. В процессе исследования проанализированы некоторые проблемы правоприменительной практики, связанные с применением ст. 22 УК РФ; предлагаются пути и способы решения затронутых в работе проблем посредством доработки уголовного законодательства и выработки рекомендаций, которые могут быть изложены в разъяснениях Пленума Верховного Суда РФ.
Ключевые слова: ограниченная вменяемость, уголовная ответственность, наказание, вина, уголовное законодательство.
В повседневной жизни и научной практике взаимодействие между сознанием человека и физическим миром считается само собой разумеющимся. Психическое состояние сильно влияет на поведение человека и определяет возможность привлечь субъекта к ответственности и возможность применить к нему меру наказания за совершенное деяние.
Основным смыслом института ограниченной вменяемости является индивидуальная уголовная ответственность, которая вытекает из содержания ч. 2 ст. 22 УК РФ, по которой психические расстройства, не исключающие вменяемости:
— учитываются судом при назначении наказания;
— могут служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера.
Ограниченная вменяемость устанавливается судом на основании заключения комплексного судебно-психотерапевтического исследования.
Так, в п. 3 ст. 196 УПК РФ указано, что назначение и производство экспертизы обязательно, если необходимо установить психическое или физическое состояние подозреваемого, обвиняемого, когда возникает сомнение в его вменяемости.
Согласно п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 07.04.2011 г. № 6 «О практике применения судами принудительных мер медицинского характера» принятие решения о назначении принудительной меры медицинского характера суду надлежит мотивировать заключением эксперта о психическом состоянии лица, в отношении которого ведется производство.
Приведенные нормативные установления императивно обязывают суд принимать медицинские критерии ограниченной вменяемости, подтверждая необходимость детерминирования судебных решений мнением специалистов [5].
Психические нарушения, которые не исключают вменяемость, могут быть учтены судом как обстоятельство, смягчающее наказание. Также в некоторых случаях это являются причиной назначения принудительных мер медицинского характера [4].
Эти меры применяются вместе с наказанием при условиях, предусмотренных ч. 2 ст. 97 УК РФ, и лишь в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра (ч. 2 ст. 99 УК РФ).
Практика применения ст. 22 УК РФ указывает на сохраняющуюся актуальность вопросов уголовно-правового порядка учета психического расстройства, не исключающего вменяемости. Среди таких вопросов необходимо выделить следующие.
Во-первых, отсутствие в ч. 2 ст. 22 УК РФ конкретных указаний на смягчение наказания в случае совершения преступления лицом под воздействием психического расстройства, не исключающего вменяемости, порождает противоречивую судебную практику.
В качестве примера отсутствия единообразия в применении правил ст. 22 УК РФ можно привести Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 27.09.2018 г. № 38-АПУ18–5 по делу № 2–5/2018 [6].
Как указывается в Определении, в обжалуемом судебном акте учтено наличие у осужденной психических расстройств, не исключающих вменяемость, поэтому наряду с наказанием, к осужденной Дегтяревой Е. Е. применена принудительная мера медицинского характера в виде принудительного наблюдения и лечения у врача-психиатра в амбулаторных условиях по месту отбывания лишения свободы.
Но лишь фактический учет указанных обстоятельств оказался недостаточным для признания назначенного наказания справедливым и соответствующим закону.
Согласно заключению комиссии экспертов, проводивших комплексную стационарную психолого-психиатрическую судебную экспертизу, у Дегтяревой Е. Е. после рождения ребенка отмечалась декомпенсация имеющегося у нее смешанного расстройства личности, которая проявилась сниженным фоном настроения, астенической симптоматикой в виде слабости и раздражительности, что ограничивало способность Дегтяревой Е. Е. в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими в период совершения преступления, предусмотренного п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство малолетнего лица).
При наличии таких обстоятельств, судебной Коллегией Верховного Суда РФ обжалуемый Приговор был в части установления наказания изменен в сторону смягчения наказания.
Указанным судебным актом подтверждается первоочередная обязанность суда при рассмотрении каждого конкретного случая совершения преступления лицом с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, установить, повлияло ли данное психическое расстройство на принятие и реализацию решения о преступном акте, и каково было его влияние.
Без учета этих обстоятельств было бы нецелесообразно считать состояние психического расстройства обстоятельством, смягчающим наказание [3].
Таким образом, следует в форме постановления Пленума Верховного Суда РФ дать следующие разъяснения о назначении наказания в отношении лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости: «При оценке конкретного деяния, совершенного лицом с психическими отклонениями, не исключающими вменяемость, суды должны учитывать, имелась ли причинная связь между этими отклонениями и совершенным преступлением. Только в случае установления данной причинной связи судом может быть смягчено наказание».
Во-вторых, формулировка ч. 2 ст. 22 УК РФ приводит к неоднозначному толкованию возможности применения к осужденному принудительных мер медицинского характера. Нередко в правоприменении проводится аналогия с невменяемостью, что обосновывает допустимость замены наказания принудительными мерами медицинского характера.
В качестве примера можно привести Постановление Оренбургского областного суда от 03.12.2018 г. № 4У-1789/2018 по делу № 44у-196/2018 [7].
В кассационной жалобе осужденный Инчиков А. В. выразил несогласие с вынесенными в отношении него судебными актами. Считает, что суд лишь формально учел сведения о нахождении на учете у врача-психиатра, что делает невозможным назначение в отношении него наказания и обуславливает применение к нему принудительных мер медицинского характера (ст. ст. 443, 445, 446 УПК РФ).
Как указано судебной Коллегией, психическое состояние осужденного было проверено комплексной судебно-психиатрической экспертизой; установлена умственная отсталость легкой степени. Имеющийся у Инчикова А. В. интеллектуальный дефект лишал его в момент совершения преступных деяний и лишает в настоящее время способности в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность инкриминируемых действий и руководить ими (критерии ст. 22 УК РФ).
Статья 22 УК РФ закрепляет уголовную ответственность лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемость. Помимо наказания к осужденному могут быть применены принудительные меры медицинского характера. Однако экспертизой не установлена нуждаемость Инчикова А. В. в применении к нему принудительных мер медицинского характера.
В связи с вышеуказанными обстоятельствами, доводы кассационной жалобы о необходимости замены наказания принудительными мерами медицинского характера судебной Коллегией были отклонены.
Указанным судебным актом подтверждается, что принудительные меры медицинского характера относятся не к критериям привлечения лица к уголовной ответственности, а относятся лишь к дифференциации уголовно-правовых последствий совершенного преступления.
На основании изложенного, для устранения разночтения при применении принудительных мер медицинского характера к лицам с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, ч. 2 ст. 22 УК РФ необходимо изложить в следующей редакции: «Психическое расстройство, не исключающее вменяемости, учитывается судом при назначении наказания, а также может служить основанием для назначения принудительных мер медицинского характера вместе с наказанием».
Таким образом, в связи с недостаточной определенностью норм в уголовном законодательстве, регулирующих привлечение к уголовной ответственности лиц с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, для обеспечения единого правоприменения, необходимо дальнейшее совершенствование указанных норм уголовного законодательства.
Литература:
- Уголовный кодекс Российской Федерации (часть первая) [Текст]: [принят Гос. Думой 24 мая 1996 г. № 63-ФЗ] офиц. текст: по состоянию на 04 августа 2023 г. // СПС КонсультантПлюс (http://www.consultant.ru/).
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации [Текст]: [принят Гос. Думой 22 ноября 2001 г. № 174-ФЗ] офиц. текст: по состоянию на 27 ноября 2023 г. // СПС КонсультантПлюс (http://www.consultant.ru/).
- Антонян Ю. М. Преступное поведение и психические аномалии / Ю. М. Антонян. — М.: Норма, 2017.
- Жамбалова А. Ю. Уголовная ответственность лиц с психическими аномалиями, не исключающими вменяемости / А. Ю. Жамбалова. — М.: Дашков и К, 2020.
- Долгова С. В. Особенности медицинского критерия ограниченной вменяемости / С. В. Долгова // Вестник Балтийского федерального университета им. И. Канта. — 2012. — № 9.
- Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 27.09.2018 г. № 38-АПУ18–5 по делу № 2–5/2018 [Электронный ресурс]. // https://sudact.ru/
- Постановление Оренбургского областного суда от 0312.2018 г. № 4У-1789/2018 по делу № 44у-196/2018 [Электронный ресурс]. // https://sudact.ru/
