Реформа гражданского законодательства России, ключевым вектором которой стало закрепление в статье 1 ГК РФ императивного принципа добросовестности, кардинально изменила подход к регулированию преддоговорных отношений. Если ранее эта стадия была в значительной степени внеправовым полем, регулируемым лишь обычаями делового оборота и моральными нормами, то сегодня она поставлена под защиту закона. Актуальность исследования обусловлена необходимостью осмысления новых правовых реалий, в которых добросовестность участников переговоров перестала быть лишь декларацией, а превратилась в обеспеченное санкциями требование. Целью статьи является комплексный анализ правовых средств реализации принципа добросовестности в процессе ведения переговоров и согласования договорных условий, а также оценка их эффективности и практического значения.

Легализация принципа добросовестности в ГК РФ преодолела господствовавшую в деловой среде идеологию крайнего позитивизма, согласно которой все, что прямо не запрещено, — дозволено, даже если является неэтичным. Согласно статье 1 ГК РФ, участники гражданских правоотношений не могут извлекать преимущество из своего недобросовестного поведения.

Законодатель обеспечивает реализацию принципа через два основных механизма: запрет недобросовестных действий и возможность позитивного регулирования процедуры переговоров.

Запрет недобросовестного поведения (ст. 434.1 ГК РФ) устанавливает презумпцию свободы переговоров и отсутствия ответственности за их безрезультатность (п. 1). Однако эта свобода ограничена закрытым перечнем действий, признаваемых недобросовестными:

— Предоставление неполной или недостоверной информации, включая умолчание о существенных обстоятельствах.

— Внезапное и неоправданное прекращение переговоров при таких обстоятельствах, при которых контрагент не мог разумно этого ожидать.

— Несанкционированное раскрытие или использование конфиденциальной информации, полученной в ходе переговоров.

— Ведение или продолжение переговоров при заведомом отсутствии намерения достичь соглашения («фиктивные переговоры»).

Этот новый институт, введенный с 1 июня 2015 года [3], позволяет сторонам перейти от пассивного запрета недобросовестности к активному формированию «правил игры». Соглашение носит организационно-правовой характер и может регулировать:

— Этапы, сроки и процедуру переговоров.

— Порядок обмена информацией и документооборота.

— Режим конфиденциальности.

— Порядок распределения расходов и привлечения экспертов.

Меры ответственности за нарушение согласованных процедур, включая возможность взыскания заранее оцененной неустойки (штрафа). При этом закон запрещает ограничивать ответственность за собственно недобросовестные действия.

Сторона, действовавшая недобросовестно (п. 3 ст. 434.1 ГК РФ), обязана возместить причиненные другой стороне убытки, в состав которых входят:

Реальные расходы , понесенные в связи с ведением переговоров (транспорт, экспертиза, юридическое сопровождение и т. д.).

Упущенная выгода в виде утраты возможности заключить договор с третьим лицом.

Данный состав убытков направлен на восстановление имущественного положения потерпевшей стороны, которое существовало бы, не вступи она в переговоры с недобросовестным контрагентом. В случае заключения соглашения о переговорах к этим убыткам может добавляться согласованная неустойка.

Таким образом, реализация принципа добросовестности в процессе переговоров в современном российском праве обеспечивается через формирование целостной системы мер. С одной стороны, это запретительный механизм (ст. 434.1 ГК РФ), устанавливающий четкие границы недопустимого поведения и обеспечивающий компенсацию причиненного вреда. С другой — диспозитивный механизм (соглашение о переговорах), позволяющий сторонам заранее структурировать свои отношения, минимизировать риски и повысить предсказуемость. Эти инструменты находятся в системном единстве с принципом свободы договора, не отменяя его, но предотвращая его злоупотребление. Реформа, закрепившая данные институты, создала необходимые правовые предпосылки для формирования культуры ответственных и прозрачных деловых коммуникаций, что является важным фактором для развития цивилизованных рыночных отношений. Дальнейшее развитие судебной практики по применению ст. 434.1 ГК РФ будет способствовать конкретизации и детализации стандартов добросовестного поведения на преддоговорной стадии.

Литература:

1. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ (ред. от 11.06.2024) // Собрание законодательства РФ.

2. Федеральный закон от 08.03.2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2015. № 10. Ст. 1412.

3. Богданов Д. Е. Принцип добросовестности в гражданском праве: доктрина и судебная практика. — М.: Статут, 2020.

4. Милохова А. В. Реализация принципа добросовестности в процессе проведения переговоров о заключении договора // Актуальные проблемы гражданского права. — 2016. — № 4. — С. 75–78.