В начале цифровизации возникло почти мифологическое ожидание: достаточно внедрить современную систему учёта, сканеры штрих‑кодов, RFID, облачные ERP, и проблема неточностей инвентаризации уйдёт сама собой. Цифровые инструменты обещали устранить человеческий фактор и обеспечить «чистые» остатки и предсказуемое планирование. Однако на практике выходит иначе: «человеческий фактор: как управлять этим риском — самый большой риск, с которым сталкивается большая часть организаций» [3]. Чем сложнее становится цифровая инфраструктура, тем изощрённее влияние человека — ошибки переходят из сферы бумажных опечаток в область неверных настроек, системных сбоев и формально корректных, но по сути искажённых данных.

Инвентаризация продолжает быть точкой столкновения физической реальности и виртуальной логики системы. На складе лежит конкретный товар, в базе — строка с кодом и количеством, а между ними — устройства, алгоритмы и человек, который задаёт процедуры, подтверждает документы и решает, что считать нормой, а что — исключением. В этих решениях рождаются системные ошибки, закрепляющие неточности даже в высокоавтоматизированной среде. Как подчёркивают Троянская А. И. и Прасолов М. И., человеческий фактор рассматривается в двух смыслах: «как вся совокупность качественных характеристик, особенностей и свойств персонала и как причина ошибочных действий» [4, с. 88].

Особое значение имеет структура справочников. Если номенклатура дублируется, неправильно классифицирована или содержит неверные единицы измерения, то вся логика учёта строится на зыбкой основе. При этом сотрудник может безупречно сканировать штрих‑коды, но если код привязан к ошибочной карточке, итог инвентаризации оказывается искажённым, хотя внешне система демонстрирует идеальный порядок. Так формируется иллюзия точности, которая притупляет критическое отношение к данным.

Ошибки на этапе внедрения систем тоже очень важны. Решения о том, как вести учёт, часто принимаются под влиянием привычек, компетенций и корпоративных стереотипов. Это подкрепляется неудобным интерфейсом и сложностью системы, что заставляет персонал применять «обходные тропы»: использовать параллельные таблицы, упрощённые процедуры. В итоге формально правила могут не нарушаться, но инвентаризация превращается в сверку с уже искажённой базой, а не с реальными остатками.

Цифровизация ставит бухгалтеров, складских и IT-специалистов в вынужденное партнёрство, но взаимопонимание между ними часто недостаточно. Это приводит к созданию систем, которые работают технически корректно, но плохо соответствуют реальному движению запасов, что вынуждает сотрудников либо насильственно подгонять реальность под шаблоны, либо постоянно «подправлять» систему, порождая новые ошибки.

Психологически цифровая система воспринимается как более объективная, чем человек: «просто признать ошибку сотрудника» кажется легче, чем «ошибку программы». Это создаёт иерархию доверия, где отчётные цифры кажутся данностью, а сомнения персонала требуют дополнительных доказательств.

Расхождения по итогам инвентаризации часто рассматриваются как повод искать виноватых, а не как сигнал к пересмотру архитектуры учёта и логики процессов.

В условиях автоматизации, например, при использовании сканеров и терминалов сбора данных, часто возникает феномен «формально правильной ошибки». Исполнитель следует всем процедурам безупречно, но корень проблемы — в неверном сопоставлении товара и кода, дублировании бизнес-процессов или неправильной логике распределения партий. Для исполнителя это невидимая зона, он видит только интерфейс, а не структуру данных. Дисциплинированное следование процедуре лишь маскирует глубинные искажения.

В крупных компаниях с выборочными и циклическими инвентаризациями формируется специфическая «учётная реальность»., формируется особая «учётная реальность». При отсутствии анализа и исправления системных ошибок возникает устойчивое расхождение между физическими остатками и отчётами. Как отмечает Корзоватых, «в системе бухгалтерского учета концентрируется свыше 70 % информации, характеризующей различные процессы и факты финансово-хозяйственной деятельности» [2, с. 125]. Цифровая картина, поддерживаемая сложными алгоритмами, постепенно вытесняет доверие к результатам пересчётов, превращая инвентаризацию в процедуру подгонки реальности под модель.

Значение человеческого фактора поднимается до уровня управленческих решений. Руководство, ориентированное на красивые дашборды, склонно переоценивать объективность визуализированных данных. За визуальной аккуратностью могут скрываться несовместимые методики и некорректные допущения, которые однажды заложены в алгоритмы и многократно тиражируются. Это скрытые деформирующие силы, проявляющиеся в устойчивых перекосах остатков и систематических несоответствиях.

Пределы «обезличивания» учёта особенно заметны в нестандартных ситуациях: резкие изменения спроса, сбои логистики, массовые возвраты. В подобных случаях «человек принимает оперативные решения, часто вразрез с регламентами», операции оформляются упрощённо или задним числом. Позднее это даёт целый букет расхождений, так как цифровые системы требуют строгой хронологии и формальных правил, а реальность диктует гибкость.

В результате цифровизация меняет уровень ответственности человеческого фактора: речь уже не о том, чтобы не ошибиться при подсчёте, а о способности проектировать непротиворечивую систему связей между документами, справочниками, методиками оценки и полномочиями. Ошибки архитектуры становятся скрытыми деформирующими силами, которые, если не осознаются в управленческой культуре, лишь закрепляют неточности. Там, где цифровизация воспринимается как шанс пересобрать логику учёта в сторону подлинной прозрачности, она помогает снизить неточности.

Тем не менее, цифровизация сопряжена с проблемами во внедрении: «люди могут опасаться потери работы, необходимости осваивать новые навыки или усложнения рабочих процессов» [1, с. 67]. Для успешной цифровой трансформации важно «найти способы упростить и оптимизировать используемые цифровые системы» [5, с. 48].

Таким образом, несмотря на обещания цифровых технологий, влияние человеческого фактора в инвентаризации сохраняется и трансформируется, требуя нового подхода к построению систем учёта и развитию управленческих компетенций.

Литература:

1. Захаров, А. Ю. Человеческий фактор в цифровизации: как вовлечь сотрудников / А. Ю. Захаров, Д. Г. Мюллер. — Текст: непосредственный // Научный Лидер. — 2025. — № (208). — С. 166–168.
2. Корзоватых, Ж. М. Развитие системы бухгалтерского учета в условиях цифровой экономики / Ж. М. Корзоватых. — Текст: непосредственный // Вестник ГУУ. — 2021. — № 11. — С. 124–129.
3. Кривошапка Человеческий фактор: как управлять этим риском / Кривошапка. — Текст: электронный // Риск-менеджмент. Практика: [сайт]. — URL: https://clck.ru/35YpwL (дата обращения: 04.12.2025).
4. Троянская, А. И. Роль человеческого фактора в системе управления персоналом в условиях цифровой трансформации / А. И. Троянская, М. И. Прасолов. — Текст: непосредственный // Вестник Удмуртского университета. Серия «Экономика и право». — 2022. — № 1. — С. 88–93.
5. Чернышева, Е. Д. Проблемы внедрения цифровых технологий в организации: человеческий фактор / Е. Д. Чернышева. — Текст: непосредственный // Вестник магистратуры. — 2022. — № 11–2 (134). — С. 48–49.