Современная трансформация публичной власти в России, инициированная конституционной реформой 2020 года, предопределила качественные изменения во взаимоотношениях государственной власти и местного самоуправления. Поправки к Конституции Российской Федерации [1] закрепили концепцию единой системы публичной власти, что существенно изменило место муниципального уровня в структуре публичного управления. На первый план вышла необходимость теоретического осмысления механизмов координации, перераспределения полномочий, финансового обеспечения и цифровой интеграции публичной власти на всех уровнях [5, c. 15].

Ключевая проблема, проявившаяся в результате нормативного и организационного оформления единой системы публичной власти, заключается в несоразмерности объёма возлагаемых на муниципальные образования полномочий и их реальных финансово-кадровых возможностей. Несмотря на конституционные гарантии самостоятельности местного самоуправления и запрет на его подмену органами государственной власти, практика последних лет демонстрирует тенденцию к усилению вертикали управления, что приводит к снижению автономии муниципалитетов. [3, c. 223] Процесс интеграции муниципального уровня в единую систему публичной власти привёл к тому, что местное самоуправление фактически оказалось включённым в механизм исполнения государственной политики, при этом не будучи обеспеченным необходимыми ресурсами для эффективного решения возложенных на него задач. Конституционный Суд РФ неоднократно указывал, что контроль государства должен быть соразмерным и не превращаться в инструмент вмешательства в вопросы местного значения, однако региональная практика демонстрирует пробелы в реализации данного принципа [2].

Вторым аспектом проблемы является неполное нормативное определение границ вмешательства органов государственной власти в деятельность органов местного самоуправления, что создаёт риск «размывания» конституционных гарантий муниципальной автономии [4, c. 53]. Фиксируется усложнение административных связей между уровнями публичной власти, вызванное неравномерностью кадрового потенциала муниципалитетов, отсутствием устойчивой модели подготовки муниципальных служащих и недостаточным уровнем цифровой интеграции как условия для формирования единого информационного пространства органов власти [6, c. 64].

Существенную роль в изменении характера взаимодействия играет цифровизация публичного управления. Электронные обращения, дистанционное голосование, краудсорсинговые платформы и инициативное бюджетирование формируют новые каналы связи между гражданами и органами власти, повышая прозрачность и подотчётность публичного управления. Вместе с тем цифровая среда усиливает требования к координации между уровнями власти, создавая запрос на унифицированные информационные системы, доступ к общим базам данных и стандартизированные регламенты взаимодействия [7, c. 25].

Прежде всего требуется разработка и законодательное закрепление предельных рамок участия органов государственной власти в формировании органов местного самоуправления и определении вопросов местного значения, чтобы обеспечить сохранение реальной муниципальной автономии. Существует необходимость уточнения законодательных механизмов передачи государственных полномочий, включая обязательность полного и целевого финансового обеспечения таких полномочий.

Необходима также модернизация межбюджетных отношений, направленная на укрепление доходной базы муниципальных образований и устранение перекоса в сторону трансфертов, применяемых как механизм вертикальной зависимости. Эффективная реализация государственной политики на местах возможна лишь при условии финансовой устойчивости муниципалитетов, что требует перераспределения налоговых поступлений и повышения доли муниципальных доходов, не зависящих от решений региональных властей.

Следующим направлением является развитие института регионального сопровождения муниципалитетов, не подменяющего их самостоятельность, но обеспечивающего методическую, организационную и кадровую поддержку. Примеры подобных практик, включая образовательные программы для муниципальных управленцев, показывают высокую эффективность такого подхода при условии его невластного характера.

Цифровизация публичного управления требует формирования единого цифрового контура взаимодействия органов государственной и муниципальной власти, включающего общие реестры, унифицированные регламенты и платформенные решения. При этом цифровая интеграция должна не усиливать административное давление, а расширять возможности участия граждан и повышать доступность публичных услуг. Электронные формы взаимодействия должны стать не вспомогательным, а базовым инструментом участия населения в публичной жизни, обеспечив тем самым устойчивую связь общества с публичной властью и формирование механизмов постоянной обратной связи.

В результате проведённого анализа можно заключить, что успешное функционирование единой системы публичной власти невозможно без устранения дисбаланса между обязанностями и ресурсами муниципального уровня, а также без нормативного закрепления чётких принципов разграничения компетенции и взаимодействия между уровнями власти. Публичная власть, сохраняя единство целей и задач, должна быть основана на реальной, а не декларативной самостоятельности муниципалитетов, что позволит обеспечить устойчивое территориальное развитие и соблюдение конституционных прав граждан.

Литература:

1. Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 г.) (с учетом поправок, внесенных Федеральным конституционным законом «О поправках к Конституции РФ» от 30 декабря 2008 года № 6–ФКЗ, от 30 декабря 2008 года № 7-ФКЗ, от 5 февраля 2014 года № 2-ФКЗ, от 21 июля 2014 года № 11–ФКЗ, от 14 марта 2020 года № 1–ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 5-ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 6-ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 7-ФКЗ, от 4 октября 2022 года № 8-ФКЗ) // Российская газета. — 1993. — 25 дек.; Официальный интернет–портал правовой информации http://pravo.gov.ru.
2. Постановление Конституционного Суда РФ от 13.10.2015 № 26-П «По делу о проверке конституционности пункта 24 части 1 статьи 16 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в связи с жалобой администрации муниципального образования «Североуральский городской округ» // Собрание законодательства РФ. — 2015. — № 42. — Ст. 5858.
3. Василенко, И. А. Особенности формирования концепции «цифрового правительства» в политической науке и перспективы её реализации в России / И. А. Василенко // Государственное управление. Электронный вестник. — 2020. — № 82. — С. 218–244.
4. Гриценко, Е. В. Что останется от местного самоуправления в единой системе публичной власти? / Е. В. Гриценко // Конституционное и муниципальное право. — 2022. — № 5. — С. 50–57.
5. Добрынин, Н. М. Конституционный принцип единства системы публичной власти: к вопросу об эволюции муниципального управления в России / Н. М. Добрынин // Конституционное и муниципальное право. — 2022. — № 11. — С. 13–20.
6. Киреева, Е. Ю. Конституционно-правовые основы взаимодействия органов местного самоуправления с органами государственной власти в системе публичной власти / Е. Ю. Киреева, Л. А. Нудненко // Конституционное и муниципальное право. — 2022. — № 3. — С. 62–67.
7. Пешин, Н. Л. Конституционная реформа местного самоуправления: единство публичной власти как новый всеобщий принцип организации местного самоуправления / Н. Л. Пешин // Конституционное и муниципальное право. — 2020. — № 11. — С. 24–29.