Стремительное развитие технологий за последние десять лет полностью изменило облик финансового сектора. То, что еще недавно казалось фантастикой, сегодня становится обычной практикой миллионов пользователей. Цифровые активы и инновационные финансовые технологии уже не просто модный тренд, а реальность, требующая грамотного юридического оформления и продуманного государственного контроля.
Российское законодательство в этой сфере начало активно формироваться сравнительно недавно. Первым серьезным шагом стало принятие Федерального закона от 31 июля 2020 года № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» [1]. Этот нормативный акт заложил фундамент для дальнейшего развития правового поля, определив базовые понятия и установив основные правила игры для участников рынка. Интересно, что законодатель пошел по пути признания цифровых активов как особой категории имущественных прав, что отличается от подходов некоторых зарубежных юрисдикций.
Согласно данным Банка России, уже к концу 2023 года объем операций с цифровыми финансовыми активами в стране превысил 8 миллиардов рублей, причем динамика роста составила более 240 % по сравнению с предыдущим годом. Эти цифры красноречиво говорят о том, насколько быстро развивается рынок и как важно обеспечить его правовую определенность.
Законодательство выделяет два основных типа цифровых объектов. Первый — собственно цифровые финансовые активы, которые представляют собой имущественные права, зафиксированные в распределенном реестре. Второй — цифровая валюта, под которой понимается совокупность электронных данных в информационных системах, но при этом российский закон прямо запрещает использовать ее в качестве средства платежа на территории России. Такое разделение создает определенную правовую ясность, хотя и вызывает споры среди экспертов относительно оптимальности выбранной модели регулирования.
Выпуск цифровых финансовых активов возможен только через специализированные информационные системы, операторы которых должны получить соответствующее разрешение Банка России. Это требование направлено на защиту инвесторов и обеспечение прозрачности рынка. К операторам информационных систем предъявляются жесткие требования по капиталу, системе управления рисками и технической инфраструктуре. На начало 2024 года в России действовало лишь несколько операторов, получивших необходимые лицензии, что говорит о высоких барьерах входа на этот рынок.
Налогообложение операций с цифровыми активами представляет отдельную сложную тему. Федеральный закон от 31 июля 2020 года № 265-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации» [2] установил особые правила для этой сферы. Доходы от реализации цифровых финансовых активов облагаются налогом на доходы физических лиц по ставке 13 % или 15 % в зависимости от суммы. При этом налогоплательщики обязаны самостоятельно отчитываться о таких операциях, что создает дополнительную административную нагрузку и требует финансовой грамотности от участников рынка.
Развитие финансовых технологий получило дополнительный импульс благодаря концепции регуляторных песочниц. Банк России запустил этот механизм в 2018 году, позволяя компаниям тестировать инновационные продукты в ограниченных условиях с временными послаблениями регуляторных требований. За прошедшие годы через регуляторную песочницу прошли десятки проектов, связанных с биометрической идентификацией, дистанционным банковским обслуживанием, использованием технологии распределенных реестров. Такой подход помогает балансировать между стимулированием инноваций и поддержанием финансовой стабильности.
Особого внимания заслуживает вопрос защиты прав потребителей финансовых услуг в цифровой среде. Традиционные механизмы не всегда эффективны применительно к новым технологиям. Законодатель это понимает, и в 2023 году были внесены изменения в закон о защите прав потребителей финансовых услуг, расширяющие полномочия финансового уполномоченного на рассмотрение споров, связанных с цифровыми финансовыми активами. Это важный шаг к созданию доступной системы досудебного урегулирования конфликтов в новой цифровой реальности.
Нельзя обойти вниманием и вопросы противодействия отмыванию денег и финансированию терроризма. Федеральный закон от 7 августа 2001 года № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» [3] постоянно обновляется с учетом новых вызовов. Операторы информационных систем, обменные сервисы и другие участники рынка цифровых активов включены в перечень организаций, обязанных проводить процедуры идентификации клиентов и сообщать о подозрительных операциях в Росфинмониторинг.
Международный опыт показывает разнообразие подходов к регулированию этой сферы. Если Евросоюз движется к созданию единой регуляторной рамки через регламент MiCA, то США пока сохраняют фрагментированное регулирование на уровне штатов. Китай, напротив, выбрал путь жестких ограничений для частных криптовалют при активном развитии государственной цифровой валюты. Российский подход можно назвать взвешенным — государство не запрещает цифровые активы полностью, но устанавливает четкие рамки их обращения и использования.
Сегодня перед законодателем стоят новые вызовы. Развитие искусственного интеллекта в финансовом секторе, появление децентрализованных финансовых систем, рост популярности токенизации активов требуют дальнейшего совершенствования правовой базы. При этом важно сохранить баланс между инновациями и рисками, между свободой предпринимательства и защитой интересов общества.
Практика показывает, что эффективное регулирование должно быть гибким и адаптивным. Технологии развиваются стремительно, и законодательство не может постоянно отставать от реальности. Именно поэтому использование таких инструментов как регуляторные песочницы, принципы пропорционального регулирования и активный диалог между регулятором и индустрией становятся критически важными.
Подводя итог, можно сказать, что Россия находится на пути формирования целостной системы финансово-правового регулирования цифровых активов и инновационных финансовых технологий. Созданная за последние годы законодательная база уже дает результаты, обеспечивая развитие рынка в правовом поле. Однако впереди еще много работы по совершенствованию нормативной базы, устранению пробелов и противоречий, адаптации законодательства к новым технологическим вызовам. От того, насколько грамотно будет выстроена регуляторная политика в этой сфере, во многом зависит конкурентоспособность российской экономики в цифровую эпоху.
Литература:
- Федеральный закон от 31.07.2020 № 259-ФЗ «О цифровых финансовых активах, цифровой валюте и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. — 2020. — № 31 (часть I). — Ст. 5018.
- Федеральный закон от 31.07.2020 № 265-ФЗ «О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. — 2020. — № 31 (часть I). — Ст. 5024.
- Федеральный закон от 07.08.2001 № 115-ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» // Собрание законодательства РФ. — 2001. — № 33 (часть I). — Ст. 3418.
