Отправьте статью сегодня! Журнал выйдет 19 июля, печатный экземпляр отправим 23 июля
Опубликовать статью

Молодой учёный

Правовая категория вещных прав в России и зарубежных странах в контексте реализации принципа добросовестности

Научный руководитель
Юриспруденция
23.05.2025
8
Поделиться
Библиографическое описание
Житова, В. Г. Правовая категория вещных прав в России и зарубежных странах в контексте реализации принципа добросовестности / В. Г. Житова. — Текст : непосредственный // Молодой ученый. — 2025. — № 21 (572). — С. 237-241. — URL: https://moluch.ru/archive/572/125541/.


Ключевые слова: принцип добросовестности, вещные права, ограниченные вещные права, право Китайской Народной Республики, право Федеративной Республики Бразилии, континентальное право, соотношение принципов права, право следования за вещью, добросовестное поведение субъекта, социальное назначение права, принцип справедливости .

Одной из функций гражданско-правового регулирования является обеспечение стабильности гражданских правоотношений. Гражданский кодекс Российской Федерации (далее — ГК РФ) закрепляет в качестве основного начала гражданского права принцип добросовестности. Правовая категория добросовестности имеет существенное значение в вещных правоотношениях. Вещное право оформляет принадлежность вещи определённому лицу (статика гражданских правоотношений).

В связи развитием информационных технологий в XXI веке создаются международные организации, в которые входят страны, имеющие различное правовое регулирование исследуемых отношений. Одной из таких организаций является БРИКС, в которой, помимо России, состоят ещё 12 стран-партнёров. Международное сотрудничество создаёт возможность делиться опытом в правовом регулировании, совместно разрабатывать нормы права, развивать правовые системы.

Для исследования вопроса реализации принципа добросовестности в сфере вещных прав в сравнительном ключе обратимся к праву таких стран, как Китайская Народная Республика и Федеративная Республика Бразилия. Во-первых, данные страны привержены системе континентального права, в силу чего нормы права закрепляются в нормативных правовых актах. Это предоставляет возможность провести сравнение. Во-вторых, данные государства являются важнейшими торговыми партнёрами России, соответственно, восприятие и анализ опыта правового регулирования должно иметь влияние не только на науку гражданского права, но и на развитие отечественного бизнеса. В-третьих, и Китай, и Бразилия, и Россия имеют сложный путь становления вещного права, действующие сейчас кодифицированные гражданские акты являются новым, ещё не до конца проявившимся элементом в развитии вещного права.

В Гражданском кодексе Российской Федерации отсутствует легальная дефиниция добросовестности. Для её понимания следует обращаться к актам делегированного толкования — к постановлениям высших судов. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 толкует данную правовую категорию, как «поведение, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации», то есть действия лица оцениваются добросовестными или недобросовестными на основании соответствия его действий принципам честной деловой практики. Правоотношения между сторонами должны основываться на честности и уважительности по отношению друг к другу. Соблюдение участниками гражданского оборота норм морали и иных неправовых социальных норм — основа добросовестности, по мнению известного цивилиста В. П. Грибанова [3, с. 13].

Анализируя положения гражданского законодательства можно сделать вывод, что недобросовестность и незаконность имеют смежное значение (ч. 4 ст. 1 ГК РФ). Различие состоит в том, что первая категория применяется ко всем аспектам гражданских правоотношений, в то время как вторая — лишь на соответствие поведения субъектов положениям нормативно-правовых актов. Добросовестное поведение предполагает не только следование закону, но и учёт прав и законных интересов другой стороны, предотвращение причинения им вреда при осуществлении своих прав. Если же поведение лица нацелено на извлечение выгоды за счёт ущемления прав и законных интересов других лиц, нежели на осуществление своих прав (ч. 1 ст. 10 ГК РФ), то его действия считаются недобросовестными.

Обращаясь к опыту зарубежных стран, следует учитывать, что Гражданский кодекс Китайской Народной Республики от 28.05. 2020 (далее — ГК КНР) является первым кодифицированным актом в сфере гражданских прав в социалистическом Китае. Характерная приверженность традиционным и коммунистическим ценностям, конфуцианство, коллективный характер ведения хозяйства, влияние стран континентального права и отсутствие опыта правового регулирования в рамках развивающихся рыночных экономических отношениях создаёт необходимость обращения правоприменителей при разрешении пробелов в праве к принципам гражданского права.

Немаловажную роль в этом играют взаимосвязанные принципы справедливости и добросовестности. Первый толкуется, как обязанность лица при осуществлении своей гражданской деятельности разумно разъяснять права и обязанности каждой и сторон (ст. 6 книги 1 ГК КНР), а второй — как честное осуществление своих прав (ст. 7 книги 1 ГК КНР). В совокупности данные положения устанавливают, что субъекты обязаны уважать права других лиц и своими правами не злоупотреблять, то есть не извлекать выгоду в нарушении прав иных субъектов, не пользоваться отсутствием с их стороны знания и опыта. Принцип добросовестности находит своё проявление во всём гражданском праве и является базисом для применения норм права, в том числе и в вопросах вещного права.

Правовое регулирование имущественных отношений в Федеративной Республике Бразилии несколько отличается от регулирования в Российской Федерации и Китайской Народной Республике. Гражданский кодекс Бразилии от 10.01.2002 (далее — ГК ФРБ) представляет собой смесь пандектной и институциональной моделей [4, с. 13]. С одной стороны, имеется выделение общей и особенной части, но с другой — в общей части отсутствуют нормы общего характера, касающиеся пределов действия, принципов, источников права, Гражданский кодекс Федеративной Республики Бразилии начинается с субъектов гражданского права (книга I «О лицах»). В силу данного обстоятельства не дана дефиниция добросовестности, однако в качестве принципа законодатель обращается к ней на протяжении всего кодифицированного акта.

Представляется, что бразильское законодательство имеет большую социальную направленность и в целях защиты и гарантированности прав всех граждан трактует всё гражданское право исходя из его нравственности, справедливости и честности, в том числе из компромисса между интересом конкретных лиц и интересами всего общества (например, статья 1.228 ГК ФРБ). Таким образом, при противоречии между правами коллективными и индивидуальными, коллективные будут иметь больший вес, иметь более широкий охват. Данная категория неразделима с добросовестностью (eticidade), которая толкуется из нравственности, справедливости, честности и уважения, отсутствия намерения обмануть или причинить вред своими действиями.

Для того чтобы понимать реализацию добросовестности в вещных правах, следует проанализировать природу вещного права, его понятие и характеристику в Российской Федерации, в Китайской Народной Республике и в Федеративной Республике Бразилии.

В действующем Гражданском кодексе Российской Федерации и в других нормативных правовых актах, регулирующих отдельные аспекты имущественных отношений, не содержится легальной дефиниции вещных прав и отдельно закреплённых отличительных признаков. Раздел II посвящён преимущественно вопросам приобретения, прекращения, защиты, правомочий, особенностей реализации правомочий отдельными субъектами и по отношению к различным объектам права собственности и других вещных прав.

Недостаточная детализация общих положений рождает неопределённость в понимании того, на что распространяются нормы вещного права, а на что нет, что следует относить к этой правовой категории, что понимать под ней. Например, в юридической литературе нет однозначного ответа на вопрос, к вещному или обязательственному праву относить залог, какова правовая природа прав арендатора и другие.

Для понимания вещного права в целом, прежде всего, следует обратиться к истории его становления, к римскому и дореволюционному отечественному праву. Римское право сформировало понимание и особенности частного права, разработало универсальные основы, определило становление юридической системы, заложило фундамент её развития на столетия вперёд. Важнейшим элементом римского права было право на вещь: право, которое предоставляло возможность его носителю непосредственно воздействовать на неё, «юридическая связь лица и вещи» [6, с. 13], то есть отношения лица и вещи.

В. И. Синайский оспаривает данную позицию, поскольку с юридической точки зрения правоотношения строятся между людьми, субъектами гражданского права, следовательно, находиться в правоотношениях с вещью не представляется возможным [8, с. 13], однако он отмечает значение данной позиции в обыденном понимании права. Вещь является объектом гражданских правоотношений, на неё воздействует управомоченный субъект, но именно правоотношения возникают между данным лицом и всеми третьими лицами.

Г. Ф. Шершеневич определял вещное право как непосредственное отношения лица к вещи в том смысле, что лицо не нуждается в чьём-либо фактическом посредничестве для осуществления своих правомочий [12, с. 13].

Известный цивилист Д. И. Мейер, определял вещное право как способ нормативного закрепления уровня свободы обладателя такого права по отношению к своей вещи [5, с. 13]. По мнению учёного Е. В. Васьковского, вещное право представляет собой меру власти непосредственно над вещами [2, с. 13].

С приходом большевиков к власти в начале XX века созданием государственной, кооперативной собственности, национализацией земли, огосударствлением экономики некоторые институты вещного права были уничтожены, другие потеряли своё значение.

Однако экономические и политические изменения, произошедшие в конце прошлого столетия, привели к принятию нового гражданского законодательства в России (Закон «О собственности в РСФСР» от 24.12.1990 и новый Гражданский кодекс Российской Федерации).

Для российского права в целом характерна преемственность, поэтому в современном отечественном праве на законодательном уровне наибольшее развитие получил институт права собственности, в то время как иные вещные права раскрываются не полным образом. На легальном уровне право залога было отнесено к обязательственным правам исходя из закрепления его в разделе «Общая часть обязательственного права», хотя в юридической литературе о природе права до сих пор мнение неоднозначно: одни ученые, такие как В. М. Хвостов [11, с. 13], З. А. Ахметьянова [1, с. 13], относят его к обязательственным правам, следуя тому положению, что основное назначение вещного права состоит в возможности воздействия непосредственно на саму вещь, в то время как основной ориентир залога — воздействие на поведение конкретного лица, кроме того, предметом залога может быть не только вещь, но и имущественные права.

Другие ученые, такие как Г. Ф. Шершеневич [12, с. 13], Е. А. Суханов [10, с. 13], обращают внимание на вещно-правовую природу залога: собственник может быть лишён своего права на неё в случае ненадлежащего исполнения обязанностей, имеется свойство следования — сохранения залога при переходе прав на заложенное имущество третьим лицам (ст. 353 ГК РФ).

Право застройки (суперфиций) в действующем Гражданском кодексе Российской Федерации самостоятельно нигде не упоминается, но отдельно закрепляются правомочия застройки собственником, обладателем права пожизненного наследуемого и постоянного (бессрочного) пользования на земельный участок, а также возможность застройки на арендованном участке. В будущем же предлагается ввести в ГК РФ суперфиций сроком на 50–199 лет исходя из Концепции развития гражданского законодательства РФ от 07.10.2009 года.

Е. А. Суханов даёт главную характеристику вещного права через «юридическую прочность», власть над вещью, не зависящая от смены её собственника, следующая за ней, в то время как в обязательственных правоотношениях кредитор осуществляет свою власть на поведение должника [9, с. 14] и это властвование прекращается с момента исполнения обязательств.

А. К. Толстой, под вещными правами понимает права, «которые обеспечивают удовлетворение интересов управомоченного лица путём непосредственного воздействия на вещь» [7, с. 13], находящуюся в сфере его хозяйственного ведения. Основной аспект характеристики состоит в том, что интерес управомоченного лица удовлетворяется через его собственные действия, а не действия других лиц.

Вещное право в российской цивилистике понимается, прежде всего, исходя из элемента господства, непосредственного воздействия на вещь без необходимости посредничества, с помощью которого происходит удовлетворение интересов обладателя данного права. Если проанализировать позиции современных и дореволюционных отечественных цивилистов, то многие из них основаны на германском понимании вещного права, абсолютности, особых способах защиты, непосредственного господства над вещью, однако в наше время больший акцент делается на раскрытии правовых институтов ограниченных вещных прав.

Обращаясь к правовому регулированию исследуемой сферы в Китайской Народной Республике, следует отметить, что Гражданский кодекс Китайской Народной Республики также не содержит дефиниции вещного права, однако она была дана в Законе КНР «О вещных правах» от 16.03.2007 (далее — Закон) и определялась, как «исключительное право правообладателя напрямую распоряжаться какой-либо собственностью» (ст. 2 Закона). Даже несмотря на отсутствие понятия вещного права в настоящее время, статья 2 Закона отразила главнейший отличительный элемент вещного права — элемент господства над вещью.

Бразильское законодательство также не даёт понятия вещных прав, цивилисты же, такие как Кловис Бевилакуа [13, с. 14] — один из авторов Гражданского кодекса Бразилии 1916 года и профессор Флавио Тартуче [14, с. 14], трактуют право на вещи, как правоотношения между людьми и вещами, основой которых являются отношения собственности. Таким образом, на первый план выносится элемент урегулированных нормами права отношений между субъектами, а не характеристика господства над вещью, в силу которой и возникают данные правоотношения, что отличает понимание вещного права от отечественного и китайского.

Законодательства России, Бразилии и Китая устанавливают неразрывную связь вещного права и обременённой им вещи, в силу чего возникает свойство следования: сохранение права при фактической утрате хозяйствования над вещью, прекращение права в случае гибели вещи, сохранение ограниченного вещного права при смене собственника вещи.

Признаки абсолютности и публичности вещного права, в силу которых с одной стороны, правообладателю противопоставляются все третьи лица, которые несут «пассивные обязанности отрицательного свойства» [12, с. 13] (воздержание от пользования вещью) преимущественно в форме запретов и устанавливаются независимо от их воли (в отличие от обязательственных отношений, которые не возникают прямо или косвенно без воли контрагентов), а с другой — влекут нуждаемость этих лиц знать о такой обязанности, в силу чего такая возможность получить информацию предоставляется путём обязательной государственной регистрации вещного права на недвижимое имущество. Для всех третьих лиц право на данную вещь возникнет в силу данного юридического факта. Данные вопросы регулируются в Китае в разделе 1 главы II книги 2 ГК КНР, а в Бразилии в статьях 1.226 и 1.227 ГК ФРБ.

Абсолютность вещного права диктует необходимость гражданско-правового регулирования определения порядка осуществления, возникновения и прекращения вещного права, установления «закрытого перечня», в силу чего нельзя установить вещное право, не предусмотренное законом. Но в то же время следует отметить, что статья 216 ГК РФ, где перечисляются данные права, не устанавливает исчерпывающий перечень. В качестве примера можно обратиться к ст. 292 ГК РФ, где закрепляется право членов семьи собственника пользоваться жилым помещением, находящимся в ведении данного собственника, однако в ст. 216 ГК РФ об этом праве не упоминается, или же право фактического владения, вытекающего из приобретательной давности (ст. 234 ГК РФ), при котором владелец вещи получает право требовать защиты от посягательств любых третьих лиц, за исключением собственника.

Гражданское законодательство Китая также не содержит в одной статье перечисления всех вещных прав, однако часть вторая, третья и четвёртая книги II Гражданского кодекса Китайской Народной Республики предполагает деление всех вещных прав на право собственности, узуфрукт (управление землёй по контракту, использование земли под строительство, сервитут и другие) и обеспечительное право (залог, залоговое удержание). Гражданский кодекс Федеративной Республики Бразилии, наоборот, в ст. 1.225 устанавливает исчерпывающий перечень: право собственности, суперфиций, сервитуты, узуфрукт, узус, право проживания, право приобретения обещанной недвижимости, залог, ипотека, антихрез, уступка права пользования с целью проживания, уступка вещного права пользования.

Противопоставление вещного права неопределённому кругу лиц накладывает необходимость обеспечения защиты прав субъекта с помощью особых способов. В России закреплена защита с помощью специальных исков: виндикационный иск, негаторный иск, иск о признании права. В Китае защита осуществляется в арбитраже либо в суде средствами, предусмотренными законом «какой-либо организацией или частным лицом» (ст. 208 ГК КНР). Однако государство как возможный нарушитель прав не упоминается, что не может говорить об абсолютной защите вещных прав. Кроме того, касаемо защиты не устанавливаются специальные исковые способы, такие как виндикационный, негаторный иск, а основу нормативного регулирования составляют меры оперативного воздействия — требование возврата имущества, его ремонта и восстановления (глава III книги 2 ГК КНР).

В Бразилии зашита вещных прав соотносится с «социальным назначением» гражданских прав и правами кондоминиумов. Так, статья 1.228 ГК ФРБ напрямую закрепляет возможность отчуждения прав собственника государством для достижения общественно полезных целей. На практике ранее известны случаи, как государство, ссылаясь на данное положение, незаконно лишало субъектов их прав на вещи. Тем не менее, Гражданский кодекс Федеративной Республики Бразилии также предполагает исковую защиту вещных прав: ст. 1.212 — иск о хищении, ст. 1.245 — иск о признании права собственности.

В цивилистике в качестве признака вещных прав выделяется их бессрочный характер, то есть возможность обладателя права удовлетворять свои интересы без ограничения во времени. Данный элемент действительно характерен для большинства вещных прав, однако в качестве отличительного его нельзя использовать, поскольку некоторые вещные права действуют в ограниченный период времени (например, срочный сервитут, устанавливаемый по соглашению сторон (ч. 7 ст. 23 Земельного кодекса Российской Федерации)). Касаемо Бразилии и Китая, то в данных странах к вещным правам также относится залог, который существует определённый во времени период.

Категория добросовестности присутствует и при характеристике возникновения права собственности на основании приобретательской давности (ст. 234 ГК РФ): давностный владелец обязан владеть вещью добросовестно. Постановление Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 раскрывает этот элемент как «если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности». В Гражданском кодексе Китайской Народной Республики также закрепляется данное основание приобретения права собственности на вещь (ст. 311 ГК КНР), а элемент добросовестности раскрывается похожим образом (ст. 313 ГК КНР): «если только добросовестный приобретатель не знал или не должен был знать о таких правах на момент передачи». В Федеративной Республике Бразилии элемент добросовестности в приобретательской давности (ст. 1238, 1260 ГК ФРБ) также имеет решающее значение.

Таким образом, право Китая и Бразилии в сфере регулирования вещных отношений имеет множество схожих черт с правом России: в понимании данной подотрасли, в характеризующих признаках, в правовом регулировании институтов, в необходимости обеспечения защиты добросовестных обладателей вещных прав и установлении корреспондирующей обязанности государственной регистрации этих прав. Однако если вещное право Китая имеет свою специфику с учётом сочетания государственного участия и рыночных отношений. Представляется, что право Бразилии имеет больше схожих черт с правом России, в частности установлен закрытый перечень вещных прав.

В сфере регулирования и применения принципа добросовестности в вещных правоотношениях следует учитывать его связь с другими принципами права, что проявляется в законодательстве и Российской Федерации, и Китайской Народной Республики, и Федеративной Республики Бразилии.

Литература:

  1. Ахметьянова З. А. Вещное право: учебник. — М.: Статут, 2011.
  2. Васьковский Е. В. Учебник гражданского права: Вып. 1–2: Вещное право. — СПб: Н. К. Мартынов, 1896.
  3. Грибанов В. П. Осуществление и зашита гражданских прав // Классика российской цивилистики. — М.: Статут, 2000 г.
  4. Мартинс Р. Д. Об общей части в структуре учебников гражданского права XIX в. и в структуре проекта гражданского кодекса, предложенного Аугушто Тейшейра де Фрейтасом // Кодификация гражданского права в латиноамериканских странах. Материалы международной научной конференции. Под общей редакцией В. В. Безбаха и В. Ф. Поньки. — 2013.
  5. Мейер Д.И Русское гражданское право: Чтения Д. И. Мейера, изд. по зап. слушателей под ред. А. Вицина. — 3-е изд. — СПб: Н.Тиблен, 1864.
  6. Покровский И. А. История римского права. — Вступит. Статья, переводы с лат., науч. ред. и коммент. А. Д. Рудокваса. СПб.: Издательско-торговый дом «Летний сад». — Журнал «Нева», 1999.
  7. Сергеев А. П., Толстой Ю. К. Гражданское право: учебник. Т. 1. — 6-е изд. — М.: 2002.
  8. Синайский В. И. Русское гражданское право. Выпуск I. Общая часть. Вещное право. Авторское право. — 2-е изд. — Киев: Прогресс, 1917.
  9. Суханов Е. А. К понятию вещного права // Правовые вопросы недвижимости. — 2005. — № 1
  10. Суханов Е. А. Общие положения о праве собственности и других вещных правах. // Хозяйство и право. — 1995 — № 6.
  11. Хвостов В. М. Общая теория права: Элементарный очерк./ М: Стереотип, 2016.
  12. Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. Том 1. — 11-е изд. — М.: Бр. Башмаковых, 1914.
  13. Clóvis Bevilaqua Teoria geral do direito civil. — 3 изд. — Ministério da Justiça e Negócios Interiores, Serviço de Documentação, 1966. — 371 с. (На пор. яз.).
  14. Flávio Tartuce Manual De Direito Civil. — 13 изд. — URL: https://archive.org/details/flavio-tartuce-manual-de-direito-civil-13a-ed.-2023., 2023 (На пор. яз.).
Можно быстро и просто опубликовать свою научную статью в журнале «Молодой Ученый». Сразу предоставляем препринт и справку о публикации.
Опубликовать статью
Молодой учёный №21 (572) май 2025 г.
Скачать часть журнала с этой статьей(стр. 237-241):
Часть 3 (стр. 163-241)
Расположение в файле:
стр. 163стр. 237-241стр. 241

Молодой учёный