Международное право определяет суверенитет как независимость государственной власти от любой другой власти, как в международных отношениях, так и во внутренних вопросах. Это означает внешнюю независимость и автономию государства, а также независимость внутри самого государства. Кроме того, суверенное государство не ограничено ничем иным, как дополнительными суверенными правами других государств, общим международным правом и свободно принятыми международными обязательствами. Кенигова утверждает, что суверенитет включает в себя два важных элемента.

Первый — это универсальность, способность подчинять себе все субъекты на определенной территории, независимо от способа их группировки. Вторым элементом является правотворчество, которое характеризуется тем фактом, что все сферы деятельности регулируются правовыми нормами, которые признаются государственными органами. Суверенитет характеризуется тремя важными чертами.

Первая особенность — это авторитет, закон государства, позволяющий приказывать и в то же время которому подчиняются. Авторитет отличается от власти в том смысле, что власть осуществляется кем-то, кто обладает способностью влиять на других, несмотря на свои реальные интересы. Помимо авторитета и власти, суверенитет также включает в себя превосходство и территориальность. Суверенитет — это власть в пределах территории, определенной границами.

Как уже отмечалось, государство независимо снаружи и отделено внутри. Суверенитет государства имеет два измерения: внутреннее и внешнее. Под внутренним суверенитетом понимаются суверенные права государства в принятии решений и правоприменительной власти на данной территории, населенной определенным населением. Внешний суверенитет государства означает признание власти государства другими государствами. Кроме того, помимо внутреннего и внешнего суверенитета, можно также проводить различие между абсолютным и неабсолютным суверенитетом. Абсолютный суверенитет применяется там, где нет веских причин для вмешательства во внутренние дела государства.

Напротив, неабсолютный суверенитет основан на идее о том, что могут существовать обстоятельства, при которых государственный суверенитет может быть нарушен. Доктрина суверенитета, фундаментальный организующий принцип современных межгосударственных отношений, основана на предпосылке взаимного признания политической независимости государств, взаимного сосуществования, осуществления формального равенства во взаимоотношениях и соответствующем принципе невмешательства во внутренние дела других государств. Суверенитет как концепция возник как атрибут государства на определенном этапе исторического развития и, следовательно, в ходе его эволюции ему придавались различные коннотации в контексте его существа, сферы охвата и принципов.

На данном этапе с концепцией суверенитета были связаны три специфических элемента, которые оставались ее атрибутами на последующих этапах ее развития. Этими элементами были:

1. Суверенитет является неотъемлемым атрибутом государственной власти.
2. сущность суверенитета заключается в независимости государственной власти от любой другой власти.
3. тенденция освобождать государство от любых форм ограничений (как юридических, так и моральных), а также склонность отождествлять суверенитет с силой (например, с материальной силой или физической возможностью реализации суверенитета).

Во внешней сфере суверенитет подразумевает независимость от других государств. Лаутерпахт утверждает, что суверенитет государств подчиняется международному праву. Наконец, он утверждает, что суверенитет по международному праву наделяет государство правом определять будущее содержание международного права, которым оно будет связано, и в то же время определять нынешние нормы международного права.

В то же время динамика меняющегося международного сценария требует изменения природы суверенитета, в соответствии с которым он должен учитывать многочисленные интересы человечества, выходящие за пределы географических границ, и обеспечивать рост и развитие других органов наряду с государством в условиях усиленного сотрудничества.

В основном существуют две теории суверенитета. К ним относятся абсолютный суверенитет и относительный суверенитет.

Абсолютный суверенитет

Конец девятнадцатого века характеризовался развитием теории (и практики) «абсолютного» суверенитета в Германии, а затем и в Англии Сторонники этой доктрины утверждали, что суверенитет — это не просто верховная власть — summa potestas, то есть власть, над которой нет другой власти, но и полнота potestas, то есть полная и более или менее неограниченная власть.

Экстремальные последствия, вытекающие из этой теории, могут привести к тому, что государства станут независимыми друг от друга, от любой другой высшей власти и от любого высшего принципа. Далее, они пользуются полной свободой либо выполнять свои обязательства, либо денонсировать их в соответствии со своими национальными интересами. Это приводит, с одной стороны, к отрицанию равенства как элемента суверенитета, а с другой стороны, подразумевает приравнивание суверенитета к фактической власти по его осуществлению, что в конечном счете означало бы его отождествление с силой и привело бы к различию, проводимому в данном контексте, между ‘законным’ и фактический «суверенитет». Кроме того, теория признает примат суверенитета (например, внутреннего права) по отношению к международному праву.

Относительный суверенитет

В период между двумя мировыми войнами в международном правовом и политическом мышлении доминировал релятивистский подход к суверенитету. Она возникла в контексте необходимости корректировки суверенитетов во все более взаимозависимом международном сообществе, и основной целью теории было деабсолютизировать концепцию суверенитета.

Главной особенностью теории «относительного суверенитета» является то, что суверенитет может быть подчинен международному праву; однако, что важно, суверенитет государства не может быть подчинен другому государству, поскольку все государства в принципе равны. Приведенная выше предпосылка приводит к следующим важным последствиям. Доктрина относительного суверенитета устанавливает примат международного права над суверенитетом государства. Более того, суверенитет отождествляется с внешней независимостью, т. е. независимостью государства от любой другой «суверенной» власти, но в то же время не подразумевает «независимости» от норм, которые регулируют «суверенные» государства, т. е. международного права. Однако, осуществляя свой суверенитет, государство может брать на себя обязательства по отношению к другим государствам по взаимному согласию.

Таким образом, теория относительного суверенитета обеспечила необходимые предпосылки для сосуществования государств в рамках международного сообщества. Однако, принимая во внимание преобладающее западное влияние на конституцию норм международного права, подчинение суверенитетов государств таким нормам может быть равносильно подрыву суверенитета развивающихся стран.

Развитие суверенитета прошло определенные исторические этапы

Средневековый этап: Монархов считали суверенами, но их власть не была безграничной, так как её сдерживала феодальная знать, с которой они делили управление. Обе группы ограничивали и устоявшиеся обычаи. Поэтому суверенитет проявлялся де-юре в правах аристократии и королевской династии, а де-факто — в способности людей самостоятельно выбирать путь жизни.

Эпоха Реформации: В конце XVI столетия понятие суверенитета возродилось, когда гражданские войны усилили стремление к централизованной власти, монархи концентрировали полномочия, оттесняя знать, и формировалось современное национальное государство. Жан Боден, реагируя на хаос французских религиозных войн, разработал учение о суверенитете, обосновывающее сильную центральную власть в форме абсолютной монархии.

Фаза Просвещения: В этот период концепция суверенитета обрела как юридический, так и моральный авторитет, став ключевым западным описанием роли и силы государства. Одновременно был сформулирован «общественный договор» как способ легитимации суверенитета, который к 1800 году получил широкое признание, прежде всего в новых США и во Франции, а в меньшей степени — в Британии.

До конца XVIII и начала XIX веков в управлении преобладала доктрина «божественного права королей», утверждавшая, что монарх — суверен, а жители его королевства — подданные. В таком древнем понимании суверенитет означал власть правителя распоряжаться собственным государством. Владельцем страны считался именно монарх, а не народ, и на него возлагалась политическая прерогатива издавать законы и обеспечивать их исполнение. Это представление ярко отражала римская формула: «всё, что угодно князю, имеет силу закона». Следовательно, сувереном признавалось конкретное лицо, которому полагалась верность.

Таким образом, верховный правитель не подлежал судебному преследованию ни в собственной юрисдикции, ни в иностранных судах. Римский юрист Ульпиан указывал, что при суверенитете: (а) народная власть сосредотачивается у императора; (б) император не подчинён закону; (в) его слово само становится законом, то есть он остаётся неизменным законодателем.

Тем временем понятие личного суверенитета постепенно трансформировалось в государственный, что стало итогом средневековых процессов. Эти процессы выражались в возникновении, укреплении и расширении светской власти, противостоящей теократическим излишествам экклесии. Сначала европейские правители усиливали свою политическую мощь, отказываясь от светского господства Священной Римской империи и духовного авторитета папства. Затем монархи консолидировали власть, подчиняя феодальные владения и прочие соперничающие местные структуры внутри собственных королевств. Формирующиеся государства устанавливали верховенство над своей территорией и подданными, не признавая никакой высшей инстанции. В результате современное понимание суверенитета уже не персонифицируется в монархе, а закрепляется за государством. Фактически это понятие расширилось, означая «национальный контроль над территорией страны» и фокусируясь прежде всего на взаимоотношениях индивида с государством.

При этом проблема суверенитета встает лишь в ситуации, когда государство существенно отчуждённо от общества, как в капиталистических условиях, где чётко прослеживается разлом между публичным и частным. Следовательно, прежде чем обсуждать суверенитет, даже если правящие и подданные выступают гражданами одного сообщества, необходимо наличие раскола между государством и социумом, общественной и частной сферами. Таким образом, суверенитет опирается на убеждение, что неограниченное, абсолютное могущество сосредоточено в политическом организме — государстве, рассматриваемом как единое лицо, включающее и властных, и подвластных. В сегодняшнем понимании суверенитет как высшая власть рассматривается главным признаком государства. Актуальная концепция государственного суверенитета включает четыре компонента: территорию, население, власть и международное признание.

В результате сказанного суверенитет включает два ключевых компонента: полномочие принимать окончательные, подлежащие исполнению решения по конкретным вопросам и право передавать это полномочие иным государственным органам с возможностью его последующего возврата. Отсюда следует, что носителем суверенитета могут быть монарх, конституция, электорат либо политический режим (централизованный или децентрализованный).

Несмотря на то, что ученые трактуют суверенитет по-разному, чаще всего им обозначают статус самостоятельного носителя власти, уполномоченного устанавливать порядок принятия и исполнения законов в пределах конкретной юрисдикции практически без необоснованного внешнего влияния. Сувереном может быть индивидуум, орган либо институт; при этом сущность суверенитета прежде всего связывают со служением интересам государства, понимаемым через потребности граждан, осознаваемые руководителями и формируемые народом. Поэтому сохранение суверенных прерогатив во многом определяется характером отношений между сувереном, обществом и окружающей политической средой.

Литература:

1. Member, Governing Council, Rivers State University, Port Harcourt, Rivers State. The author can be reached via nnamdi.akani@RSU.edu.ng.
2. A K Henrikson, ‘Sovereignty, Diplomacy and Democracy: The Changing Character of International.
3. Representation — From State to Self’ [2014] (2) (15) Comparative Politics, 1.
4. D A Lake, ‘The New Sovereignty in International Relations’ [2003] (5) International Studies Review; 303–323.
5. Левин И. Д. Суверенитет. СПб., 2019. С. 275.
6. Гарибян К. Э. Теоретические проблемы государственного суверенитета Российской Федерации: дис. … канд. юрид. наук. М., 2003. С. 42.
7. Конституции зарубежных государств. М., 2019; Новые конституции стран СНГ и Балтии: сб. док. М., 2020. Вып. 2