Актуальность исследования заключается в том, что среди актуальных проблем сферы обеспечения экологической безопасности в Российской Федерации выделяется отсутствие в Уголовном кодексе РФ такого преступления, как экологический терроризм. Цель исследования состоит формулировании предложений, которые позволят усилить меры уголовного законодательства по борьбе с проявлениями экологического терроризма.

Ключевые слова: терроризм, экологический терроризм, экологическая угроза, безопасность, экологическая безопасность.

В современном мире вопросы обеспечения экологической безопасности и рационального природопользования приобретают все большую значимость, становясь одним из ключевых факторов, определяющих вектор государственной политики нашего государства. Осознание масштабности экологических проблем стимулирует государства к консолидации усилий в области обеспечения экологической безопасности, что находит отражение в разработке стратегий устойчивого развития и природоохранных инициатив. В условиях нарастающего экологического кризиса эффективная политика в данной сфере становится важной составляющей национальной и международной повестки, ориентированной на формирование системы коллективной ответственности. В рамках этой системы Российская Федерация, в зависимости от своих экономических и технологических возможностей, принимает участие в решении актуальных экологических задач, включая предотвращение экологических катастроф, минимизацию негативного воздействия антропогенной деятельности и формирование механизмов адаптации к изменяющимся климатическим условиям.

На законодательном уровне определение «экологической безопасности» в отличие от иных нормативно–правовых актов, регулирующих правовые аспекты экологии, содержится в Федеральном законе «Об охране окружающей среды» [1], в котором она понимается как «состояние защищенности природной среды и жизненно важных интересов человека от возможного негативного воздействия хозяйственной и иной деятельности, чрезвычайных ситуаций природного и техногенного характера, их последствий».

Как подчеркивает Е. Ю. Гоготова «экологическая безопасность является одним из направлений национальной безопасности Российской Федерации, а в условиях современных тенденций ухудшения экологической ситуации в мировом масштабе вопросы экологической безопасности приобретают особую актуальность и, соответственно, должны становиться одним из ведущих направлений национальной безопасности каждой страны» [2, с. 105]. Соглашаясь с данным мнением, отметим, что в контексте национальной безопасности экологическая безопасность в России направлена на предотвращение угроз, которые могут привести к деградации природной среды, ухудшению условий жизни населения, сокращению биологического разнообразия и истощению природных ресурсов, что включает в себя ряд мер, направленных на охрану воздуха, воды, земель и других природных ресурсов от загрязнений, а также управление отходами, сохранение природной среды и контроль за экологическими рисками. В связи с этим основы обеспечения экологической безопасности как вида национальной безопасности указаны в Стратегии обеспечения национальной безопасности Российской Федерации [3] (к примеру, п. 82, 83).

Основы обеспечения экологической безопасности прослеживаются и в иных актах российского законодательства, в том числе в уголовном законодательстве. Анализ норм Уголовного кодекса РФ [4] позволяет сделать вывод, что законодатель выделил преступления экологического характера в самостоятельную главу Уголовного кодекса РФ, что свидетельствует о признании особой актуальности борьбы с экологической преступностью как явлением. В данном случае весьма правильным будет отметить точку зрения В. Н. Плесняковой, которая считает, что «тот факт, что окружающая природная среда выделена в качестве отдельного объекта преступных посягательств, позволяет говорить о её самоценности в системе элементов общественной безопасности» [5, с. 111].

Однако среди актуальных проблем сферы обеспечения экологической безопасности нельзя не отметить отсутствие в Уголовном кодексе РФ такого преступления, как экологический терроризм. Кроме того, анализ действующего законодательства свидетельствует об отсутствии легального определения экологического терроризма в российской правовой системе. Также добавим, что при рассмотрении положений Федерального закона «О противодействии терроризму» [6] становится очевидным, что законодатель либо сознательно избежал конкретизации данного понятия, либо, в силу недостаточной разработанности проблемы в отечественной юриспруденции, не счел необходимым его детализировать. Исследование доктринальных источников и зарубежного опыта позволяет рассматривать экологический терроризм как комплексное явление, сочетающее признаки террористической деятельности и экологических преступлений особой тяжести.

Специфика экологического терроризма заключается в его уникальном предмете посягательства — природной среде, которая подвергается целенаправленному и стремительному разрушению. Последствия таких действий носят катастрофический характер: загрязнение экосистем приводит к масштабному негативному воздействию на здоровье населения, вызывает необратимые изменения в дикой природе и условиях существования домашних животных, создавая тем самым угрозу биологической безопасности государства.

Особая значимость рассматриваемой экологической угрозы проявилась в контексте проведения Россией специальной военной операции по защите Донбасса. В ходе противостояния с украинскими националистическими группировками неоднократно создавались провокационные ситуации вокруг стратегически важного объекта — Запорожской атомной электростанции (г. Энергодар). Этот энергетический комплекс, включающий шесть ядерных реакторов, с 2022 года находится под управлением российской госкорпорации «Росатом». После перехода станции под контроль российских сил, украинские власти систематически организовывали вооруженные провокации, создавая беспрецедентные риски ядерной безопасности [7]. Подобные действия квалифицируются как акты экологического терроризма, потенциальные последствия которого могут многократно превзойти катастрофу на Чернобыльской АЭС.

Отдельного внимания заслуживают регулярные атаки украинских вооруженных формирований с применением беспилотных летательных аппаратов на ядерные объекты в приграничных регионах России (Тульская, Воронежская, Ростовская области). Эти целенаправленные действия по созданию радиационной угрозы представляют собой явные проявления государственного экологического терроризма, инициированного киевским режимом. Подобная деструктивная политика требует соответствующей международно-правовой оценки и решительного противодействия со стороны мирового сообщества.

Учитывая вышеизложенное, необходимо подробно описать конкретный набор мер, которые в ближайшей перспективе помогут нейтрализовать данную угрозу в Российской Федерации. В данной связи мы можем уповать на процесс усиления законодательных мер по борьбе с проявлениями экологического терроризма. Отталкиваясь от того, что обозначенный нами инцидент экологического терроризма взаимосвязан с нарушениями ключевых прав человека на благоприятную окружающую среду, необходимо внести в действующий Уголовный кодекс РФ соответствующие дополнения, а также обосновать необходимость включению подобного рода преступлений в перечень особо тяжких. В данном случае предлагаемая ч. 1 ст. 258.1 Уголовного кодекса РФ будет следующее положение: совершение действий, повлекших массовое уничтожение растительного или животного мира, отравление атмосферы или водных ресурсов, либо иное экологическое бедствие, совершенное в целях воздействия на принятие решений органами власти или устрашения населения — наказывается лишением свободы на срок от 12 до 20 лет. Предлагаемая ч. 2 ст. 258.1 Уголовного кодекса РФ будет закреплять: те же деяния, повлекшие:

а) смерть человека по неосторожности;

б) возникновение зоны экологического бедствия;

в) существенное нарушение жизненно важных систем региона — наказываются лишением свободы на срок от 15 до 20 лет или пожизненным лишением свободы.

Таким образом, внесение дополнений в Уголовный кодекс РФ, а также расширение аспектов понятийного аппарата такого негативного явления, как экологический терроризм, позволит в полной мере отойти от уже неактуального доктринального подхода и перейти к более современной, гибкой системе правового регулирования. Это, в свою очередь, обеспечит чёткую квалификацию преступлений, связанных с экологическим терроризмом, что облегчит работу правоохранительных органов и судебной системы, а также эффективное противодействие новым формам экологической преступности, включая кибератаки на критическую инфраструктуру, саботаж промышленных объектов и умышленное причинение масштабного экологического вреда.

Литература:

1. Федеральный закон от 10.01.2002 № 7–ФЗ (ред. от 08.08.2024) «Об охране окружающей среды» // СЗ РФ. 2002. № 2. Ст. 133; 2024. № 53 (часть I). Ст. 8507.
2. Гоготова Е. Ю. экологическая безопасность как правовая категория / Е. Ю. Гоготова, А. В. Алдошин // Наука-2020. — 2024. — № 2(69). — С. 105–110.
3. Указ Президента РФ от 02.07.2021 № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации» // СЗ РФ. 2021. № 27 (часть II). Ст. 5351.
4. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63–ФЗ (ред. от 21.04.2025) // СЗ РФ. 1996. № 25. Ст. 2954; Российская газета. 2025. № 93.
5. Плеснякова В. Н. Состав преступлений в сфере экологической безопасности / В. Н. Плеснякова, М. А. Дешин // Социально-гуманитарное знание в первой четверти XXI века: Коллективная монография. — Воронеж: Издательско-полиграфический центр «Научная книга», 2025. — С. 109–123.
6. Федеральный закон от 06.03.2006 № 35-ФЗ (ред. от 28.02.2025) «О противодействии терроризму» // СЗ РФ. 2006. № 11. Ст. 1146; 2025. № 9. Ст. 845.
7. «По классической террористической схеме»: как Киев пытался сорвать работу миссии МАГАТЭ на Запорожской АЭС. URL: https://russian.rt.com/ussr/article/1043554-energodar-desant-aes-magate (дата обращения 10.06.2025).