В статье рассматриваются современные цифровые угрозы для адвокатской тайны, являющейся фундаментальным элементом профессиональной юридической этики. Анализируется характер рисков, возникающих в условиях цифровизации адвокатской деятельности, включая угрозы утечки данных через электронные коммуникации, недостаточную кибернетическую грамотность юристов, а также проблемы, связанные с государственной и корпоративной цифровой инфраструктурой. Особое внимание уделяется правовым пробелам в российском законодательстве и предложениям по совершенствованию практики информационной безопасности в адвокатуре. В качестве выводов представлены конкретные рекомендации по нормативному, техническому и организационному укреплению института адвокатской тайны в цифровой среде.
Ключевые слова: адвокатская тайна, цифровые риски, информационная безопасность, конфиденциальность, защита персональных данных, профессиональная этика, адвокатура, цифровизация.
Развитие цифровых технологий и трансформация способов коммуникации оказали значительное влияние на юридическую профессию. Сегодня профессиональная деятельность адвоката по поиску и обработке информации уже невозможна без использования телекоммуникационной сети Интернет и справочно-правовых систем. Деятельность современного адвоката также невозможно представить без ведения адвокатского производства в электронном виде и без обмена информацией с доверителем через сеть Интернет [10, с. 170].
Адвокаты, как хранители конфиденциальной информации, оказались в зоне новых угроз, порожденных цифровой средой. Непосредственно адвокатская тайна представляет собой фундамент правового государства и важнейшую гарантию справедливого правосудия, которая сегодня сталкивается с беспрецедентными вызовами, обусловленными кибернетическими рисками, техническими уязвимостями и проблемами правового регулирования цифровой безопасности.
Переход адвокатов к электронному документообороту, дистанционным консультациям и облачным технологиям создает пространство, где конфиденциальная информация может быть перехвачена злоумышленниками, скомпрометирована службами безопасности или утекать из-за недостаточного внимания адвокатов к вопросам информационной безопасности. Исходя из этого, в настоящее время возрастает потребность в анализе цифровых рисков, угрожающих адвокатской тайне, а также в выработке возможных путей их преодоления с учетом современных технологических и нормативных реалий.
Адвокатская тайна является одним из основных принципов адвокатской деятельности, закрепленных в законодательстве многих стран. Данный принцип предусматривает, что «адвокаты обязаны хранить конфиденциальную информацию о своих клиентах и категорически не имеют право разглашать ее без их согласия» [9, с. 118]. Другими словами, содержание адвокатской тайны заключается в совокупности охраняемой законом информации, ставшей известной адвокату в связи с оказанием им юридической помощи доверителю. В российском праве защита данной информации предусмотрена ст. 8 Федерального закона
«Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» [3]. Вместе с тем, приведенная норма носит достаточно общий характер и не учитывает специфику цифровой коммуникации.
В свою очередь, цифровизация юридической деятельности требует пересмотра традиционного понимания конфиденциальности. Если ранее охрана адвокатской тайны предполагала защиту бумажных носителей и личных встреч, то теперь — это вопрос защиты данных в облаке, шифрования электронной переписки, устойчивости мессенджеров и даже безопасности аппаратных средств (ноутбуков, планшетов, смартфонов).
Следует более подробно рассмотреть ключевые цифровые угрозы, с которыми сталкивается институт адвокатской тайны в настоящее время.
Так, адвокаты все чаще взаимодействуют с доверителями через электронную почту, мессенджеры, облачные хранилища. Однако даже широко распространенные сервисы (WhatsApp, Telegram, Zoom) подвержены взлому или сбору метаданных, что может поставить под угрозу конфиденциальность соответствующих сведений. В своей практике адвокаты, не задумываясь, «используют социальные сети и приложения мгновенной отправки сообщений для передачи конфиденциальной информации доверителю. Например, в социальной сети ВКонтакте при передаче документа в личных сообщениях файл остается на сервере и доступен через общий поиск, что приводит к полной незащищенности передаваемой информации» [1, с. 171]. Таким образом, использование несертифицированных платформ, слабые пароли, отсутствие шифрования — это благоприятные условия для утечки данных.
Одним из наиболее недооцененных рисков является поведение самих адвокатов и их помощников. Примером может служить передача материалов через личные аккаунты, использование публичных точек доступа, установление слабых паролей, несанкционированная передача документов третьим лицам. Ошибки, невнимательность или халатность адвокатов в сфере информационной безопасности могут иметь последствия не только для клиентов, но и для самих представителей адвокатуры. Вместе с тем важно помнить, что «правила сохранения адвокатской тайны распространяются на любое использование полученных в установленном законом порядке сведений, делая невозможным их раскрытие в любом другом виде, кроме исключительных случаев, которые связаны со злоупотреблением привилегией на адвокатскую тайну вследствие противоправного характера действий адвоката» [11, с. 61].
Не меньшим угрозам адвокатская тайна подвергается со стороны государства и IT-корпораций. В условиях «цифрового суверенитета» и ужесточения законодательства об «отечественных» платформах возникают риски доступа к конфиденциальным данным со стороны государственных органов или технологических компаний.
Примером является обязанность операторов связи хранить и предоставлять по запросу переписку и метаданные пользователей, из-за чего непосредственно адвокаты попадают в зависимость от третьих сторон, а также нарушается ключевой принцип адвокатской тайны. Так, 1 июля 2018 г. вступили в силу Правила хранения операторами связи текстовых сообщений пользователей услуг связи, голосовой информации, изображений, звуков, видео- и иных сообщений пользователей услуг связи, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 12 апреля 2018 г. № 445 (далее — Правила) [8]. Данное постановление принято во исполнение требований пп. 2 п. 1 ст. 64 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» об обязательности хранения текстовых и голосовых пользовательских сообщений [4], введенного так называемым «Законом Яровой» — поправками в различные законы с целью противодействия терроризму, экстремистской деятельности, усилению общественной безопасности [7].
Также на практике ощутимыми являются проблемы «вмешательства в адвокатскую деятельность со стороны должностных лиц правоохранительных органов, стремящихся получить доступ к информации адвоката» [11, с. 58]. Подобного рода вмешательство способно «нейтрализовать» возможности адвоката в уголовном судопроизводстве.
Кроме того, сохраняются высокие риски нарушения адвокатской тайны ввиду получения злоумышленниками несанкционированного доступа к коммуникационным каналам с конфиденциальной информацией. В частности, мессенджеры, электронная почта и облачные хранилища могут быть взломаны или подвергнуты целенаправленному внешнему мониторингу. Даже популярные платформы, позиционирующие себя как безопасные, не могут обеспечить абсолютную защиту без надлежащих настроек.
В системе законодательства Российской Федерации до сих пор отсутствует единый нормативный акт, который бы четко регулировал цифровые аспекты адвокатской тайны. Другими словами, положения об адвокатской тайне в цифровом контексте разрозненно регламентированы в ряде отдельных нормативных правовых актов:
— Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ [3];
— Федеральный закон «О персональных данных» от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ раскрывает непосредственное определение персональных данных, а также регламентирует деятельность адвоката в указанном аспекте [5];
— Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации» от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ [6] прямо регламентирует и защищает адвокатскую деятельность, что подтверждается регулированием основных правил пользования информационными технологиями, защиты сведений, а также установлением ответственности адвокатов при обработке информации
— Уголовно-процессуальный кодекс [2].
Указанные нормативные правовые акты обязывают адвокатов не раскрывать конфиденциальные сведения, а также не распространять персональные данные доверителей. Однако законодатель не детализирует положения о том, какие конкретные цифровые меры должны быть приняты в целях защиты адвокатской тайны. Ввиду этого на практике зачастую возникает правовая неопределенность, особенно в части решения вопросов о защите конфиденциальной информации, полученной адвокатом в процессе его профессиональной деятельности.
Важно понимать, что соблюдение адвокатской тайны — не только юридическая, но и этическая обязанность. В условиях цифровизации этическая составляющая профессии обретает новые измерения. Адвокат обязан быть технически грамотным в вопросах кибернетической безопасности, владеть базовыми принципами цифровой гигиены (использовать зашифрованную почту, двухфакторную аутентификацию, проверенные VPN-сервисы).
В условиях современности недостаток цифровой компетентности является уже не просто личной слабостью, он формирует определенные профессиональные риски, в том числе для адвокатов.
Для обеспечения устойчивой защиты адвокатской тайны в цифровой среде необходимо комплексное сочетание правовых, организационных и технических мер:
- разработка единых стандартов цифровой безопасности, обязательных к применению всеми членами адвокатских палат;
- разработка и внедрение обязательного регламента, закрепляющего порядок использования шифрования, VPN, облачной политики, организации безопасной работы со сведениями;
- внедрение в систему повышения квалификации адвокатов обучающих программ по цифровой безопасности;
- использование только подтвержденных (сертифицированных) Министерством цифрового развития, связи и массовых коммуникаций или ФСБ платформ для передачи конфиденциальной информации;
- ужесточение ответственности за нарушение цифровых стандартов конфиденциальности — вплоть до лишения статуса при грубых нарушениях (например, за халатное отношение при работе с конфиденциальной информацией в цифровой среде);
- разработка адвокатскими палатами собственных платформ защищенной электронной коммуникации, создание специализированных автоматизированных систем (к примеру, «АИС» Адвокатура) [9, с. 119],
- а также включение технических специалистов в систему обеспечения адвокатской тайны.
Таким образом, вопрос защиты адвокатской тайны в условиях цифровой трансформации приобретает не только юридическое, но и цивилизационное значение. Без соблюдения требований к конфиденциальности невозможно формирование доверия к институту адвокатуры, а также полноценное осуществление правовой защиты. Обеспечение конфиденциальности информации в адвокатской практике требует осознанного, технически подкованного подхода и готовности к системному реформированию профессиональных стандартов.
Цифровые технологии изменили всю адвокатскую практику, как выполнив функцию повышения удобства, так и создав благоприятные условия для атак на адвокатскую тайну. Существует потребность в принятии унифицированного законодательства и специальных корпоративных стандартов, что значительно снизит риски потери доверия к адвокатам и раскрытия конфиденциальной информации.
Литература:
- Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г. с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020 г.) // СПС «КонсультантПлюс». URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_28399/.
- Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 06.04.2024) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. № 52. Ст. 4921.
- Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации: Федеральный закон от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ (ред. от 20.10.2024) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2002. № 23. Ст. 2101.
- О связи: Федеральный закон от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ (ред. от 01.04.2025) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2003. № 28. Ст. 2895.
- О персональных данных: Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 152-ФЗ (ред. от 08.08.2024) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. № 31 (ч. I). Ст. 3451.
- Об информации, информационных технологиях и о защите информации: Федеральный закон от 27 июля 2006 г. № 149-ФЗ (ред. от 01.04.2025) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. № 31 (ч. I). Ст. 3448.
- О внесении изменений в Федеральный закон «О противодействии терроризму» и отдельные законодательные акты Российской Федерации в части установления дополнительных мер противодействия терроризму и обеспечения общественной безопасности: Федеральный закон от 6 июля
- 2016 г. № 374-ФЗ (ред. от 29.12.2022) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2016. № 28. Ст. 4558.
- Об утверждении Правил хранения операторами связи текстовых сообщений пользователей услугами связи, голосовой информации, изображений, звуков, видео- и иных сообщений пользователей услугами связи: Постановление Правительства РФ от 12 апреля 2018 г. № 445 // Собрание законодательства Российской Федерации. 2018. № 17. Ст. 2489.
- Бочаев А. Б. Адвокатская тайна: защита персональных данных и информации о гражданах // Юридическая наука: история и современность. 2023. № 11.
- Кочкуров Н. А., Коробова А. П. О защите информации в сети интернет в связи с обеспечением адвокатской тайны // Вестник молодых ученых Самарского государственного экономического университета. 2017. № 2 (36).
- Морозова Н. С. Защита адвокатской тайны в уголовном судопроизводстве // Сибирские уголовно-процессуальные и криминалистические чтения. 2019. № 2 (24).