В данной статье рассматриваются особенности и условия реализации пространственной организации произведения «Наш старый дом» Б. Екимова. Описываются результаты системно-структурного анализа особенностей создания художественного пространства в произведении, что позволяет нам судить об общей динамике «деревенской» прозы последней трети XX века.

Ключевые слова: топос, пространственная организация произведения, хронотоп, внутренний мир художественного произведения.

This article examines the features and conditions for the implementation of the spatial organization of the work «Our Old House» by B. Ekimov. The results of the system-structural analysis of the features of the creation of artistic space in the work are described, which allows us to judge the general dynamics of «village» prose of the last third of the 20th century.

Keywords: topos, spatial organization of a work, chronotope, the inner world of a work of fiction.

Пространство литературного произведения, будучи насыщено смыслами, представляет собой основу авторского моделирования картины мира. Время и пространство являются одними из главнейших категорий художественного текста, которые отображают объективную реальность через систему языковых средств. Согласно В. Н. Топорову, «пространство и время не просто рамка (или пассивный фон), внутри которого развертывается действие; они активны (и, следовательно, определяют поведение героя) поэтому сопоставимы в известной степени с сюжетом» [6, с. 201].

Вместе с разнородностью терминологического определения художественный мир не имеет и единообразия в содержании самого понятия. В работах, посвященных анализу художественного мира, представлены различные подходы к его реконструкции: реконструкция через систему персонажей, через особую роль вещи, предмета, через описание частотного тезауруса языка писателя и др. Но, несмотря на это, понятие «художественный мир» остаётся продуктивным и актуальной остаётся проблема поиска способа его адекватной реконструкции. Один из путей описания художественного мира — через художественное пространство.

Проблема вымирания русской деревни в литературе второй половины ХХ в. привлекала активное внимание ученых. «Деревенская проза» обогатила литературу сюжетами противостояния города и деревни, разрушения сельской жизни под влиянием безжалостно наползающей цивилизации, новыми версиями проблемы «человек и природа». Типичного писателя деревенской прозы называли «певцом избы», так как именно дом важен для этого направления литературы, представляя собой модель всей сельской России.

Два главных направления в изучении поэтики художественного пространства писателей-«деревенщиков» связаны с именами М. М. Бахтина и Ю. М. Лотмана. По мнению М. М. Бахтина, ведущее начало в хронотопе имеет не пространство, а время, а пространство раскрывает время, делает его зримым, но само пространство делается осмысленным и измеримым только благодаря времени. Ю. М. Лотман имел собственное видение проблемы художественного времени и пространства: для него характерно выдвижение на передний план понятия «пространство», а также возможности анализа категорий времени и пространства отдельно друг от друга. Н. В. Ковтун, в свою очередь, обращала внимание на то, что любой идеализированный, утопический текст, что характерно для писателей-деревенщиков, моделирует лучшую реальность вопреки существующей, выступает своеобразным зеркалом, отражающим пороки действительности [4].

Анализ каждого типа художественного пространства с точки зрения семиотического подхода должен включать в себя определение основных дифференциальных характеристик данной пространственной структуры, описание специфики отношений человека и пространства, определение аксиологической семантики художественного пространства, ее мифологического и символического статуса и т. д.

Особый интерес в связи с этим представляет изучение особенностей пространственной организации произведений писателей-деревенщиков, ярким представителем которых является Борис Екимов. Творчество писателя Бориса Петровича Екимова опирается на лучшие традиции русской классической литературы. Его произведения выделяются на фоне нынешнего «прозоподобия» (А.Марченко) глубоким знанием жизни, реалистичностью изображения, определенностью авторской позиции [16]. Б. П. Екимов вошел в литературу в начале 1970-х годов как автор рассказов, вскоре были изданы первые сборники его произведений. Выбор его произведения «Наш старый дом» в качестве материала исследования объясняется художественной ценностью произведения и неослабевающим интересом к автору и его творчеству.

Обратившись к произведению Б.Екимова «Наш старый дом», мы пришли к выводу, что художественное пространство данного текста имеет определенную специфику. «Наш старый дом» — повесть в рассказах, сочетающая в себе черты автобиографической и лирической прозы. Жизнь, описанная автором в цикле рассказов (повести) «Наш старый дом», отличается не только особым согласием, но и общностью пространства: все в деревне общее — горести и радости. Автор широко охватывает своим взглядом весь хутор, сразу всех его жителей делает своими героями, как бы моделируя реальную жизнь деревни того времени.

Ключами к пониманию устоев деревенского мира в прозе писателей-деревенщиков стали характеры «чудиков» и «праведников», укорененные в национальной культуре символы, природные образы, образы лада, простора, жизни и смерти, а также сакрализация родовых начал [11]. Реализм писателей-деревенщиков, заместивших, как справедливо отмечено исследователями, категорию «свободы» категорией «традиции» был консервативен и идеологически, и эстетически.

Типичного писателя деревенской прозы называли «певцом избы» [19, с. 65]. Дом важен для этой литературы в его особости — как дом, где рос рассказчик или герой, и как модель всей сельской России. Расставание с деревенским домом ради переезда в современный посёлок или город — один из центральных мотивов рассказов вместе с темой возвращения в дом родных сыновей и дочерей. Чаще всего мы видим неуклюжие постройки, где все живут вместе, где зимой приходится делить кров с домашними животными. Обстановка в доме простая: обязательно есть печь и угол с иконами, стол, скамьи, подвешенные детские колыбели, предметы домашней утвари и инструменты. В послевоенный период появляются радио, часы и даже телевизор, но писателям интереснее традиционные крестьянские предметы — вышитые полотенца, самовары, лапти, деревянные ложки и плетеные корзины. Если деревня — центр коллективной жизни патриархального уклада, то дом — центр повседневной жизни крестьянской семьи, из которого все исходит. В климатическом поясе с долгими зимами, и в литературе, сосредоточенной на воспоминаниях из детства, крестьянский дом с лежанкой на лечи и бабушкой, у которой неисчерпаемый запас сказок, всегда будет занимать центральное место. Именно его разрушение станет одним из символов упадка сельского уклада жизни.

При рассмотрении художественного пространства в произведении Б. Екимова «Наш старый дом», литературоведы приходят к выводу, что мир, воссозданный писателем в цикле рассказов (повести), отличается не только особым согласием, но и общностью пространства: там к соседям в любое время дня и ночи ходят в гости, угощают друг друга, знают все о соседях.

Принципы «свободного повествования» определили своеобразие художественной структуры повести «Наш старый дом». Воспоминания и размышления автора являются средством постижения глубинных оснований человеческой жизни, за ними отчетливо проступает стремление понять меру истинной ценности бытия, осмыслить противоречие между краткостью, ограниченностью человеческого существования, безграничностью и непрерывностью времени. Понимание самоценности жизни, красоты природного мира, мудрое приятие закономерного исхода для всего живого — центральные идеи повести. Жанровая природа произведения (в значительной степени определившая своеобразие его сюжетно-композиционной структуры) необычна для Бориса Екимова, не имеет аналогов в его прозе.

Автор охватывает своим взглядом весь хутор, сразу всех его жителей делает своими героями. Екимов показывает нам разные жизненные ситуации и судьбы. Старый дом для Екимова — это живое существо: он, как и человек, тоже стонет, вздыхает, плачет. Каждая глава — это композиционно завершённый рассказ.

«Наш старый дом» — повесть в рассказах, сочетающая в себе черты автобиографической и лирической прозы. Описания предметов, пейзажные зарисовки, которыми изобилует повесть, отличаются пластичностью, зрительной наглядностью, многоцветием красок. Основу развития, движения в повести составляет не система событий, а чередование рассказов-воспоминаний, подчиненное движению авторской мысли.

В повести «Наш старый дом» Б. П. Екимов размышляет о судьбе избы, которая состарилась вместе с ее жильцами. Образ избы одухотворен, в нем еще теплится память о прошлой жизни. Автор, проживший в этой избе много лет, а теперь проводящий только часть года (лето), чувствует боль умирающего дома, как свою собственную. Писатель в повести затрагивает «вечные» темы — жизнь родного хутора, обуреваемого невзгодами нелёгкого времени, психология человека, находящегося на распутье — остаться жить на хуторе или «предать», покинуть его в поисках лучшей жизни.

В произведении Б.Екимова широко представлены детали-подробности и детали-символы. Деталь-подробность является неотъемлемым компонентом описаний, прежде всего пейзажных. В частности, одним из средств создания микропейзажа становится сочетание многочисленных деталей-подробностей, благодаря чему художественное пространство оказывается предельно уплотненным и зрительно осязаемым.

В повести «Наш старый дом» (1997) Б. П. Екимов размышляет о судьбе избы, которая состарилась вместе с ее жильцами: « Старая мать моя молится в нашем старом доме », « а наш (дом) год от года все горбится, усыхает, уходит в землю, словно старая мать моя — последняя хозяйка старого дома. Они умрут вместе — мама и старый дом. Она умрет, я уйду, а дом рухнет » [2, с.15].

Образ избы одухотворен, в нем еще теплится память о прошлой жизни, когда «дом наш в уличном порядке стоял горделиво: деревянный, из пластин рубленный флигель в два окна. И разве можно было его равнять с землянками да мазанками наших соседей» [2, с.15]. Но писатель, многократно повторяя фразу, заявленную в названии произведения, подчеркивает, что это все было в «старой жизни», «с которой настала пора прощаться, потому что нет в мире вечного». [2, с.15] И использование таких метафор, как «пора запустения» и «трава забвения» особо точно выражают суть екимовской концепции: разрушение прежнего лада.

Автор, проживший в этой избе много лет, а теперь проводящий только часть года (лето), чувствует боль умирающего дома, как свою собственную: « Старый дом мой — словно старый человек в непогоду, ему неможется: он охает, стонет, тяжко вздыхает, жалуясь, и порой потихоньку плачет » [2, с.14]. Эти переживания созвучны той старческой тяжести, которую, как крест, несет его хозяйка. Они состарились вместе, потому ощущают друг друга по-родственному.

По мнению Б. П. Екимова, дом чахнет, когда умирает его хозяин, и не потому, что остается без физической заботы, из него как будто уходит жизнь, душа, домовой: « И старый дом наш стал быстро дряхлеть. Стены его остались теми же, но словно вынули из нашего дома душу. А без нее всякой жизни недолгий срок. У людей, у вещей и у нашего дома» . [2, с.13] Этой философской сентенцией заканчивается ностальгически-сентиментальная повесть «Наш старый дом».

Таким образом, в повести Б. Екимова главенствуют так называемые «вечные» темы — жизнь родного хутора, обуреваемого невзгодами нелёгкого времени, психология человека, находящегося на распутье — остаться жить на хуторе или «предать», покинуть его в поисках лучшей жизни.

Литература:

1. Бахтин, М. М. Формы времени и хронотопа в романе: очерки по исторической поэтике [Текст] / М. М. Бахтин. — СПб.: «Азбука», 2000. — 414 с.
2. Екимов Б. Наш старый дом // Новый мир. — 1997. — № 7. — С. 3–48.
3. Каширина С. В. Роль художественного пространства в постижении литературного текста // Вестник ОГУ. — 2006. — № 9 [Электронный ресурс]. Метод доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/rol-hudozhestvennogo-prostranstva-v-postizhenii-literaturnogo-teksta (дата обращения: 22.07.2024).
4. Разувалова А. Писатели-«деревенщики»: литература и консервативная идеология 1970-х годов [Текст] / А. Разувалова. — М.: НЛО, 2015. — 113 с.
5. Тагильцев, А. В. Борис Екимов: новации и традиции в «деревенской» прозе [Текст] / А. В. Тагильцев, А. М. Вагапова // Молодой ученый. — 2022. — № 22 (417). — С. 594–597.
6. Топоров, С. И. Пространство и текст [Текст] / С. И. Топоров. — М.: ЛОГОС, 2002. — 579 с.
7. Тюпа, В. И. Эстетическая функция художественного пространства [Текст] / В. И. Тюпа // Пространство и время в литературе и искусстве // Сб. науч. трудов. — Даугавпилс: ДГПИ, 1990. — С. 9–10.