Патологическое накопительство по-разному именуется в бытовой сфере — «синдром Плюшкина»[1], в честь персонажа произведения Николая Васильевича Гоголя «Мёртвые души» помещика Плюшкина, отличавшегося патологической страстью к накопительству[2], «старческое убожество» [1], «социальный распад» или «синдром Диогена», вероятно из-за наличие схожего в поведении заболевших людей: неопрятный внешний вид человека и его дома.

На настоящий момент в МКБ-10 [2] патологическое накопительство в качестве отдельного заболевания не указано, в тоже время МКБ-11 [3], введение которого приостановлено, подробно описывает хоардинг или силлогоманию[3] и выделяет его, на основании исследований, в обособленное, самостоятельное расстройство личности. По данным исследования, проведенного А. Постлетуэйт, С. Келлетт, Д. Матаикс, 2,5 % людей, проживающих в развитых странах, страдают патологическим накопительством [4].

Итак, что само по себе означает патологическое накопительство? Патологическое накопительство выражается в чрезмерном приобретении вещей, в большинстве случаев практическая ценность которых отсутствует или для которых у заболевшего нет свободного места, в невозможности расставания с накопленным имуществом, в дезорганизации или неспособности привести в порядок своё жилое помещение. При этом, отмечается, что патологическое накопительство может являться заболеванием, порождаемым ввиду наличия иных расстройств поведения человека, то есть, это означает, что заболевание имеет как самостоятельное происхождение, так и является производным от иных расстройств, например, шизофрении, деменции, ОКР — обсессивно-компульсивного расстройства и т. д. Также отмечается, что проявление патологического накопительства происходит ввиду сильного психологического переживания: смерть родственников, утрата материальных благ.

Докторами и исследователями делается однозначный вывод о необходимости лечения заболевших патологическим накопительством лиц, ввиду их опасности для окружающих и самих себя [5].

Вывод об опасности патологического накопительства подтверждается как судебной практикой по жилищным, наследственным и семейным спорам, так и многочисленными сообщениями в средствах массовой информации о случаях данного заболевания.

Переходя к правовой оценке данного поведенческого заболевания необходимо отметить, что прежде всего патологическое накопительство на данный момент признано заболеванием исключительно в медицинской сфере и при разрешении правовых споров рассматривается в комплексе с иными заболеваниями психики человека. Ранее упомянуты МКБ-10 не выделяет хоардинг или силлогоманию в отдельное заболевание, что в практическом плане означает «негодность» данного заболевания для целей статей 29, 30, 177 Гражданского кодекса Российской Федерации или статей 21, 22 Уголовного кодекса Российской Федерации. Однако, суды, как отмечалось ранее, встречаются с комплексами расстройств личности человека в процессе рассмотрения споров по существу, в связи с чем предлагаем рассмотреть данный аспект подробнее.

Так в рамках дела № 33–22037/2023, рассмотренного Московским городским судом, согласно заключению комиссии экспертов ФГБУ «Федеральный Медицинский Исследовательский Центр психиатрии и наркологии им. В. П. Сербского» от 24.03.2022 № 145/з, у фио имелись признаки неуточненного органического расстройства, в том числе патологическое накопительство, эмоционально-волевые и когнитивные нарушения [6].

Однако ввиду недостаточности информации о течении заболеваний фио и ее психическом состоянии до 2015 года и после 17.11.2017 года, а также неоднозначности данных о ее психическом состоянии на момент составления завещания и доверенности 17.11.2020 года, установить степень выраженности имевшихся у нее нарушений психики и способность понимать значение своих действий не представляется возможным.

Таким образом, истцами не было представлено достаточных доказательств, подтверждающих, что фио на момент составления завещания и доверенности не могла понимать значение своих действий.

Данный вывод суда также был обоснован ввиду отсутствия доказательств нахождения фио под врачебным наблюдением или состоянии на учете в диспансере, то есть, для установления деструктивного характера патологического накопительства требуется обладание информацией, преимущественно от медицинских учреждений, о наличии патологий в поведении субъекта.

В деле № 88–21974/2021 согласно дополнительному заключению комиссии экспертов ГУЗ «Областная клиническая психиатрическая больница Святой Софии» от 21 декабря 2020 года № 1749, показания опрошенных свидетелей в суде косвенно указывают на выраженное психическое расстройство, имевшееся у С. в последние годы жизни, в том числе в юридически значимый период [7].

Одним из проявлений данного расстройства являлся синдром патологического накопительства или старческого убожества, выражавшийся в собирании и хранении неиспользуемых вещей до такой степени, что они препятствовали использованию помещений и приводили жилище в антисанитарное состояние.

Суд, учитывая выводы судебных экспертиз и показания свидетелей, пришел к выводу, что несмотря на наличие подписи С. на договоре займа от 4 апреля 2018 года, в момент заключения этого договора С. не понимала значение своих действий и не могла ими руководить.

Таким образом, суд признал данный договор займа недействительным, применив к правоотношениям, возникшим между сторонами пункт 1 статьи 177 Гражданского кодекса Российской Федерации, презюмирую, что поведение С. не позволяло в полной степени понимать значение своих действий.

Стоит отметить, что подавляющее большинство дел, в которых исследуется вопрос о патологическом накопительстве идут по пути дел о признании граждан недееспособными, но имеют особенности, в частности, назначение экспертизы в данных делах не является этапом подготовки дела к слушанию.

Судом по делу № 88–28/2022 установлено, что после смерти Т. Э. осталось наследственное имущество в виде 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру [8].

Истец является наследником Т. Э., умершей 25.04.2015.

Согласно завещанию, удостоверенному нотариусом, Т.Э. завещала 1/2 долю в квартире П.

Судом была назначена посмертная судебно-психиатрическая экспертиза, согласно заключению которой у Т. Э. было психическое расстройство, развившееся не позднее 2013 года, проявлявшееся в патологическом накопительстве, неспособности к дифференцированной оценке ситуации и доверчивости к мошенникам. Это лишало Т. Э. способности понимать значение своих действий и руководить ими в момент составления завещания 25.04.2015. На основании экспертного заключения и оценки всех доказательств, суд первой и апелляционной инстанций пришел к выводу о недействительности завещания Т. Э. в связи с ее недееспособностью на момент его составления.

Стоит выделить ещё одну особенность данной категории дел, судебная экспертиза, как правило, назначается посмертно, что свидетельствует о высокой социальной значимости патологического накопительства в целом, поскольку на данный момент действенного лекарственного способа лечения данного заболевания нет и люди, страдающие данной болезнью могут рассчитывать только на социальные методы профилактики и лечения, например, посещение мотивационных групп и тренингов, или когнитивные и поведенческие методы — взаимодействие с врачами и решение проблем, связанных с накоплением ненужных вещей, осуществление упражнений по сокращению чрезмерного «вещевого» потребления. Однако, проблема данного заболевания не была столь серьезной, если данные методы помогали заболевшим, сам характер заболевания подразумевает отстраненность и изолированность человека.

По делу № 33–19126 установлено, что Х. обратилась в суд с иском к А. о признании договора дарения квартиры недействительным [9]. Истец указала, что в 2010 году при оплате коммунальных услуг ей стало известно, что ее квартира была подарена А. Х. пояснить, при каких обстоятельствах это произошло, не может, так как она в старческом возрасте (... года рождения) страдает психическим расстройством в форме деменции (слабоумия), которое препятствует пониманию ею значения своих действий, в том числе при подписании договора дарения.

Согласно заключению судебно-психиатрической экспертизы, Х. в юридически значимый период, то есть при подписании договора дарения квартиры в... году, страдала психическим расстройством, что ограничивало ее возможности осознавать совершаемые действия и их последствия.

Третье лицо, нотариус К., пояснила, что при удостоверении договора дарения в 2010 году не обнаружила признаков болезни Х. или принуждения ее к совершению сделки. Полагала, что за три года могло ухудшиться психическое состояние истца, которая на ее взгляд была одиноким, брошенным человеком. Просила в иске отказать.

Суд, исследовав представленные доказательства, признал договор дарения квартиры недействительным, поскольку Х. на момент его заключения не могла осознавать значение своих действий.

Таким образом можно сделать о гражданско-правовой значимости патологического накопления, данное заболевание влечет невозможность принятия взвешенных решений, свидетельствует об утрате человеком способности критически мыслить, что в свою очередь означает заключение сделок с пороком воли, которые влекут имущественные лишения не только для самих больных, но и для окружающих их лиц, а также добросовестных контрагентов.

Исследуя данную тему, стоит также акцентировать внимание на правоотношения, возникающие в сфере жилищного законодательства. Лица, страдающие патологическим накопительством, зачастую захламляют свои или арендованные жилые помещения, затрудняют проходимость помещений для экстренных служб и разводят большое количество животных в таких помещениях. Данные действия могут вызвать нарушение норм 52-ФЗ от 30.03.1999 «О санитарно-эпидемиологическом благополучии населения», ст. 13 Федерального закона от 27.12.2018 498-ФЗ «Об ответственном обращении с животными и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации», создавая антисанитарные условия пребывания иных жителей или сожителей больного, а также привести к появлению вредителей.

Суд по делу № 88–5221/2024 установил, что истцы обратились в суд с требованием к ответчику ФИО6, который содержит в своей квартире большое количество кошек и собак, что нарушает санитарно-гигиенические нормы и создает неблагоприятные условия для жителей многоквартирного дома [10].

Из квартиры ответчика распространяется зловонный запах, протекает кошачья моча, постоянно присутствуют тараканы.

Соседи неоднократно обращались в различные органы с требованием навести порядок, но безрезультатно, в связи с чем вынуждены обратиться в суд.

Судом установлен факт нарушения ФИО6 прав истцов и других жителей дома на благоприятную среду, а также нарушения им санитарно-эпидемиологических и ветеринарно-санитарных правил при содержании в квартире большого количества животных. Материалы дела не содержат доказательств, свидетельствующих о надлежащем содержании ответчиком домашних животных, при котором исключается нарушение прав и законных интересов жителей дома.

Само по себе содержание в квартире большого числа животных влечет невозможность их полного контроля, создает антисанитарные условия и нарушает право истцов на благоприятную среду обитания.

По делу № 88–20810/2021 судом установлено, что 11 июня 2020 года ООО «УК Социальная» совместно с ФИО6, ФИО7 и ФИО8 провело обследование санитарного состояния жилого помещения по адресу <адрес> [11]. В ходе осмотра было установлено, что в квартирах № N, № N, № N, а также в лестничной клетке подъезда присутствует стойкий зловонный запах, исходящий из квартиры № 46, принадлежащей ответчику Е.

Из-за отсутствия доступа в квартиру № 46 осмотр данного помещения не был произведен, но с улицы <адрес> наблюдалась захламленность этой квартиры. Факт захламления квартиры ответчика подтвердили свидетели ФИО9 и ФИО10.

Суд первой инстанции, установив, что в квартире ответчика складируется бытовой мусор и старые вещи, что является причиной распространения неприятного запаха в квартиры соседей и в подъезд дома, а также способствует появлению в доме насекомых и грызунов, пришел к выводу, что такое захламление жилого помещения создает угрозу безопасности жизни и здоровья неопределенного круга лиц и нарушает их право на безопасные условия проживания.

В связи с этим суд удовлетворил исковые требования и обязал ответчика Е. устранить захламление квартиры от бытового и иного мусора, а также провести ее дезинфекцию.

Суд апелляционной инстанции, проверив законность решения, согласился с выводами суда первой инстанции о наличии оснований для возложения на ответчика Е. данных обязанностей.

По делу № 88–8257/2022 Д. С. С. и Д. Я. С. обратились в суд с иском, указав, что квартира ответчика Б. не соответствует санитарным правилам, так как в ней Б. содержит много кошек и собак, в результате чего в квартире и соседних квартирах, а также в подъезде дома, присутствуют антисанитарные условия и зловонный запах.

Несмотря на неоднократные обращения жителей в различные органы, мер не принималось.

Б. является собственником расположенной на одной лестничной клетке однокомнатной квартиры 10, общей площадью 35,1 кв. м, в том числе жилой площадью 16,2 кв. м, где она зарегистрирована и проживает. В указанной квартире содержится девять кошек и одна собака.

Согласно предписанию управляющей компании ООО «ЖКХ-Прогрес» от 09.07.2021, выданному на основании обращения собственника квартиры N 9, на Б. возложена обязанность в срок до 16.07.2021 провести санитарную очистку квартиры от мусора, фекалий домашних животных, провести дезинфекцию и дезинсекцию.

Указанное предписание Б. не исполнено.

Согласно акту от 17.12.2021 обследования <адрес>, в <адрес>, составленному старшим инженером технадзора ООО <данные изъяты> ФИО12 с участием председателя Совета МКД ФИО13, истцов Д. С. С., Д. Я. С. и Б., в указанной квартире проживают 10 кошек и одна собака. В квартире сильный запах от животных, на полу лежат дохлые тараканы в большом количестве; в квартире антисанитарные условия.

Истцы просили запретить Б. содержание животных в указанной квартире и возложить на нее обязанность привести квартиру в надлежащее санитарное состояние.

Рассмотрев материалы дела, суд кассационной инстанции не нашел оснований для отмены или изменения судебных постановлений, поскольку выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам дела и нормам законодательства.

Однозначно можно сделать вывод об отсутствии в данной категории дел исследования причин совершения ответчиками нарушений санитарно-эпидемиологических норм проживания в жилых помещениях, поскольку социально-значимым аспектом по данным делам является именно эпидемиологическое и санитарное благополучие жильцов и сожителей больного лица, что такое исследование исключает. Однако, стоит отметить, что возложение обязанности на ответчика по совершению действий, направленных на восстановление надлежащего качества жилого помещения, является неисполнимым ввиду всего вышеперечисленного и целесообразно указывать на исполнение решения суда конкретными специализированными органами или организациями.

Проблема патологического накопительства является достаточно серьезной социальной проблемой и требует комплексного подхода к решению:

1. Социальная значимость:

— Создание антисанитарных, опасных для здоровья условий не только для самого накопителя, но и для окружающих людей, в том числе соседей.

— Затруднение нормального функционирования жилищно-коммунального хозяйства.

— Риск возникновения пожаров и других чрезвычайных ситуаций.

— Негативное влияние на психическое здоровье и социальную адаптацию как самого накопителя, так и его родственников.

— Нарушение прав и законных интересов других жильцов многоквартирного дома.

2. Пути решения:

— Медико-психологическая помощь и реабилитация накопителей, выявление и лечение лежащих в основе этого поведения психических расстройств.

— Повышение информированности населения о проблеме накопительства, социальная поддержка для членов семей накопителей.

— Совершенствование законодательства, позволяющего оперативно реагировать на случаи захламления жилых помещений и нарушение прав соседей.

— Более тесное взаимодействие органов власти, управляющих компаний, социальных служб для своевременного выявления и решения таких ситуаций.

— Патологическое накопительство не выделено как отдельная нозологическая единица в Международной классификации болезней 10-го пересмотра (МКБ-10).

— Однако оно может быть классифицировано в рамках таких расстройств, как «Расстройства личности и поведения в зрелом возрасте» (F60-F69) или «Навязчивые состояния» (F42.0).

— Например, патологическое накопительство может рассматриваться как один из вариантов обсессивно-компульсивного расстройства личности неуточненное (F42.9) или как форма обсессивно-компульсивного расстройства (F42).

— Многие исследователи считают, что патологическое накопительство заслуживает выделения в самостоятельный диагностический класс в будущих редакциях МКБ.

— Это позволит более точно диагностировать, изучать этиологию и разрабатывать эффективные методы лечения данного расстройства.

— Включение в МКБ также будет способствовать повышению информированности медицинского сообщества и общества в целом о данной проблеме.

— Для эффективного выявления и коррекции патологического накопительства требуется взаимодействие специалистов разных областей: психиатров, психотерапевтов, социальных работников, юристов.

— Необходима разработка четких диагностических критериев, методов обследования и комплексных программ реабилитации таких пациентов.

В целом, комплексный подход, сочетающий медицинские, социальные и правовые меры, является наиболее эффективным способом решения проблемы патологического накопительства, которая оказывает значительное негативное воздействие на общество.

Литература:

1. Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 18.11.2021 по делу № 88–21974/2021, 2–2-1759/2021 // СПС КонсультантПлюс
2. «Международная статистическая классификация болезней и проблем, связанных со здоровьем (10-й пересмотр) (МКБ-10) (версия 2.26 от 11.06.2024)» // СПС КонсультантПлюс
3. Распоряжение Правительства РФ от 31.01.2024 № 200-р «О приостановлении плана мероприятий по внедрению Международной статистической классификации болезней и проблем, связанных со здоровьем, одиннадцатого пересмотра (МКБ-11)» // СПС КонсультантПлюс
4. Постлетуэйт, А. Распространенность расстройства патологического накопительства: систематический обзор и метаанализ / А. Постлетуэйт, С. Келлетт, Д. Матаикс [и др.] // Журнал аффективных расстройств. — 2019. — Т. 256. — С. 309–316.
5. Баранская, Л. Т. «Синдром Плюшкина», или хоардинг: между нормой и патологией / Л. Т. Баранская, Ю. С. Селютина. — Текст: электронный // Вестник Уральского государственного медицинского университета. — Екатеринбург: УГМУ, 2021. — вып. 1. — c. 35–38.
6. Определение Московского городского суда от 14.06.2023 по делу № 33–22037/2023 // СПС КонсультантПлюс
7. Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 18.11.2021 по делу N 88–21974/2021, 2–2-1759/2021 // СПС КонсультантПлюс
8. Определение Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 25.01.2022 N 88–28/2022 // СПС КонсультантПлюс
9. Апелляционное определение Московского городского суда от 10.09.2014 по делу N 33–19126 // СПС КонсультантПлюс
10. Постановление Третьего кассационного суда общей юрисдикции от 13.11.2020 N 16–4243/2020 // СПС КонсультантПлюс
11. Определение Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 02.12.2021 N 88–20810/2021 // СПС КонсультантПлюс

[1] В настоящей статье термины «патологическое накопительство», «хоардинг» и «силлогомания» используются как синонимы для обозначения расстройства, связанного с чрезмерным накоплением вещей. Термины «синдром Плюшкина» и «синдром Диогена» применяются в бытовом или историческом контексте, но могут подразумевать дополнительные аспекты, такие как социальная изоляция или антисанитарные условия.

[2] Гоголь Н.В. Мёртвые души. Т. I, Глава IV: «Не довольствуясь сим, он ходил еще каждый день по улицам своей деревни, заглядывал под мостики, под перекладины и все, что ни попадалось ему: старая подошва, бабья тряпка, железный гвоздь, глиняный черепок, – все тащил к себе и складывал в ту кучу, которую Чичиков заметил в углу комнаты»

[3] Код 6B24 — «Расстройство накопительства»