Япония представляет с собой идеальный пример для изучения трансформации национальной идеи и ее воплощения в современном японском обществе. Именно национальная идея способствовала подъему и развитию национального духа японского народа, что к процветанию, и мощному развитию страны.
Философская платформа современной Японии опирается на многовековую национальную традицию и современные передовые технологии.
Национальная идея состоит в особом оригинальном философском подходе к созданию «образа страны». В течение своей истории Япония неоднократно оказывалась перед необходимостью приблизится к современности и ко всему «чужому» и одновременно отстаивать свою традиционную систему взглядов.
Истоки национальной идеи проявились еще в период Эдо (1600–1867), когда было основано единственное в истории Японии учение, имеющее полное право претендовать на звание японской идеи и получившее название «школа национальных наук». Именно представители этой школы Мотоори Норинага (1730–1801) и Хирата Ацутанэ (1776–1843) создали особый тип мироведения, надолго определившего развитие японской философской и политической мысли [3, с. 7].
Мотоори Норинага признан из главных теоретиков японской национальной идеи, выявляющей национальный характер японской нации и исключительность положения Японии в мире. Он считал, что только в стране, где правит император, суть «истинного Пути» передается из поколения в поколение, что делает Японию «божественной страной», за которой должны все следовать и ей подчиняться [3, с. 8].
Предложенный Норинага и Ацутанэ «Путь Японии» определялся как следование правилам и обычаям императорского дома, поскольку пониманием «истинного Пути» может обладать только этнический японец.
Поскольку, укоренившееся в современной Японии националистические представления в большей степени сформировались на подлинно самобытной национальной идее, то рассматривать ее эволюцию невозможно без концепции кокутай, основные принципы которой легли в основу официальной платформы национальной идеи.
Возникшая в первой половине XIX в. школа Мито занималась разработкой концепции кокутай (国体- «государственный организм»), которая стала официальной и правовой доктриной Японии в период Мэйдзи (1868–1912 гг.).
Согласно учению школы Мито, руководимой Аидзава Сэйсисан (1782–1863), кокутай — это специфическая японская национально-государственная общность, объединяющая в себе мир богов «ками» и императора, японский народ и японские острова [3, с. 11].
Учитывая, что Япония на протяжении двух столетий находилась в полной изоляции от мира, обеспечивающей географическую замкнутость страны, в философском обществе сформировалась такая концепция как кокутай.
Современные японские религиоведы Мураками Сигэеси и Ямагути Сатоси [4, с.140–141] определяют кокутай как дух нации, суть которого состоит в особом статусе императора как связующего звена между миром богов и миром людей [1, с. 146]. Некоторые японские историки утверждают, что кокутай — это идеологическая концепция государства начала XX века, в основе которой лежит идея божественного происхождения династии японских императоров [5, с. 209–210].Уникальность кокутай состоит также в том, что японская династия императоров непрерывна, что Япония единственная страна в мире, которая унаследовала «божественное» управление страной.
Российские ученые определяют кокутай как основу государственности, благодаря которой сохранилась японская национальная идентичность [2]. В. Молодяков считает, что уникальность и неповторимость кокутай позволяет выделить такую особенность японского общества, как обладание душой живого и развивающегося организма, отличает его от Европейских стран [3, с. 11–13].
Видный правовед и идеолог Хиранума Киитиро (1867–1952) утверждал: «Японское государство не имеет аналогов в мире…В других странах династии основывались людьми. Именно людьми поставлены у власти короли, императоры и президенты в других странах, и лишь в Японии престол унаследован от божественных предков. Поэтому правление императорского дома–это продолжение деяний божественных предков. Династии, созданные людьми, могут гибнуть, но трон, основанный богами, неподвластен воле людей» [1, с 73]. Из этого положения делается вывод, что основу концепции кокутай составляет идея мифической связи императора с народом, что подтверждается полнотой императорской власти. Практическим воплощением этого стала революция Мэйдзи.
В середине XIX в. Япония переживала глубокий кризис, который привел в духовной деградации и социально-политическому распаду общества и государства. Элита Японии, в которую входили представители школы национальных наук, опираясь на национальные традиции, ставили перед собой цель возвысить значимость несменяемости династии императоров. Последователи концепции кокутай в распространении националистических идей среди простого народа видели спасение Японии.
После восшествия на престол императора Мэйдзи начался период воплощения в жизнь «национальной идеи». 5 апреля 1868 г. был издан Указ «О единстве ритуала и управления», что положило начало новому политическому акту управления страной. В основу новой системы легло учение школы Мито и школы национальных наук. Последователи школы Мито считали: «Император, исполняющий жреческие функции, воссоединяется со своими божественными предками и, сливаясь с их духом, будет направлять подданных и умножать их процветание. Почитание богов императором и управление государством едины. Император передает божественные предначертания своих предков и освещает великий принцип кокутай в великий путь, по которому предназначено следовать подданным» [3, с.16].
Идеология школы национальных наук и концепция кокутай были призваны возвратить императору всю полноту политической власти. Ученики школы национальных наук и последователи школы Мито рассматривали вопрос о восстановлении императорской власти, имея в виду и сакральное измерение. Представители обоих школ считали, что гармония в государстве может быть только тогда, когда существует взаимосвязь между императором и народом, при этом император несет ответственность за судьбу своего народа, а народ, в свою очередь, предан императору. Япония стала следовать принципу «единства ритуала и управления», что, по мнению Ю. Эволы, могло стать залогом верховной Гармонии [6, с.106]
Таким образом, концепция кокутай стала своего рода идеологией Японии периода Мэйдзи.
Следующим этапом в становлении новой Японии стал процесс интернационализации, когда страна пыталась выстроить тактику взаимодействия с «цивилизованным миром». Если в прошлом Япония заимствовала китайскую и индийскую философию и переработала их, сохранив традиции императорского дома и тем самым создала свою самобытную культуру, основанную на кокутай, то с началом проявления Мэйдзи, Япония столкнулась с большим потоком западной культуры, который внес немало смятения в японское общество. Перед новыми правителями Японии встал вопрос: как, основываясь на принципах кокутай, переработать западную культуру и создать новую японскую культуру.
Япония выбрала «золотую середину» и воплотила ее в формуле«вакон-есай» («японский дух-европейская наука»). Благодаря тому, что правящая элита, заинтересованная в сохранении концепции кокутай, предложила формулу «вакон-есай» благодаря которой позволялось «европейской науке» пропитываться «японским духом» и принималось лишь то, что могло обогатить новую Японию.
Государственная концепция кокутай и «национальная наука» оставались прочными, однако в интеллектуальной среде под иностранным влиянием начинается подъем национального самосознания. Ключевую роль в этом сыграл профессор Токийского университета Ходзуми Яцуми (1860–1912), один из самых авторитетных идеологов и юристов того времени. Ходзуми, являясь наследником японской традиционной мысли и одновременно германской школы права, на протяжении всей своей научной деятельности пытался решить вопрос: как перевести сугубо японские философские понятия кокутай на юридический язык, который был бы понятен не только в Японии, но и во всем цивилизованном мире [3, с. 20]. Идеи Ходзуми поддерживал и Иноуэ Тэцудзиро (1855–1944) первый японец, ставший профессором философии Токийского университета(до него это пост занимали только иностранцы). По возвращении из Германии он стал заметной фигурой в научных кругах и одним из главных теоретиков «национальной морали» («кокумин дотокурон») [3, с. 20]. Основу его учения составлял принцип «морального воспитания» и идеологического контроля. Он не видел противоречий между этикой и политикой, считая, что они должны взаимно дополнять друг друга для достижения желанной гармонии. Иноуэ утверждал, что теория кокутай и синто служат для этого наиболее приемлемой этической основой.
Япония вступила на путь дискуссий по выяснению сущности кокутай.
Правительство выпустило два заявления, разъясняющих официальную точку зрения на сущность кокутай; в 1937 г. в свет вышла книга «Основные принципы кокутай». Книга стала новой официальной формулировкой национальной идеи [3, с. 22]. В указанной книге окончательно оформилась официальная концепция национальной идеи, утверждавшая единство императора и народа; император «одухотворял» государство, но не возглавлял его; государство существовало благодаря императору, что окончательно сформировало суверенитет императора и стало краеугольным камнем концепции «государственного организма», «одухотворенного божественным монархом» [3, с. 24].
В книге «Основные принципы кокутай» не было обойдено вниманием такое традиционное понятие японской философии и этики, как «ва» («гармония»). Согласно учению кокутай, гармония — это часть единого организма, присущая отношениям императора и народа, человека и божеств, человека и природы, японцев между собой. Залогом гармонии является слияние «сердец» императора и народа.
Таким образом, книга «Основные принципы кокутай» была последней попыткой формирования национальной идеи в традиционной Японии и отразила заключительную стадию эволюции развития японского общества довоенной Японии.
Большой знаток восточной и западной культуры, философ Вацудзи Тэцуо (1889–1960), в работе «Японский дух» писал: «Для нас, японцев, японский дух — не что иное, как абсолютный дух в частной форме Японии», это отразилось не только в политической жизни, но и на литературе и искусстве страны. Подобное мышление спасло японскую духовную культуру от тотальной катастрофы 1945 г.
Многовековая японская философия и по сей день играет важную роль в формировании современной духовной жизни Японии.
Литература:
1. Ballou.R. O. Shinto, the Unconquered Enemy.N.Y.,1945.–239p.
2. Мещеряков А. Н. Быть японцем. История, поэтика и сценография японского тоталитаризма. М.–Наталис,2009. –592с.
3. Молодяков В. Э. Япония в меняющемся мире. Идеология. История. Имидж. М.:- Моногатари,2011.–303с.
4. Мураками С. Кокка синто (Государственный синто).–Токио:Иванами,2010.–
5. Суэки Ф. Нихон сюкеси (История религий Японии). Токио: Иванами, 2006.–248c.
6. Эвола Ю. Языческий империализм. Москва,1992.– 106c.
7. Yamaguchi S. English-Japanese Shinto from an International Perspective. Tokyo: Ebisu,2012.–220p.
