Философия искусства в современном мире рассматривается в системе наук как «отрасль философии, которая исследует сущность и смысл искусства на основе науки об искусстве, литературе, музыке, учитывая при этом функции искусства внутри культуры и всей сферы ценностей» [1, с. 188]. Этот раздел философии включает в себя: «1) объяснение видов искусства и методов художественного изображения и действия; 2) изучение отношения искусства к этике, религии, метафизике и мировоззрению» [1, с. 188].
В философии искусства, несмотря на продолжительный дискурс, остается еще множество нерешенных задач. Например, является ли предмет прекрасным по причине того, что он призван отражать прекрасное, и создан по его подобию, либо же предмет прекрасен сам по себе. Также вопрос о семантике понятия «эстетика», или идея соотнесения понятий «прекрасное» и «эстетичное» в сфере искусства. Именно последний вопрос и будет рассматриваться в данной статье с опорой на размышления об этом Аристотеля и Платона.
Для начала стоит обозначить основные понятия, которые будут использованы в этой статье для рассмотрения интересующей нас проблемы, а именно, как соотносится прекрасное и эстетичное, какое из этих двух понятий является шире и в чем же сущность каждого из этих понятий в их платоновском и аристотелевском понимании.
В российском философском энциклопедическом издании термин «искусство» определяется как «художественное творчество, как особая форма общественного сознания, вид духовного освоения действительности» [2, с. 160]. Особое внимание уделяется тому, что «в отличие от английского “Аrt” и немецкого «Kunst» русское слово «искусство2 отличается многозначностью смысла и оттенков: это и испытание, и соблазн, и прельщение, и навык или опыт (знание вкупе с умением), и все виды художеств в собственном смысле слова (литература, музыка, живопись, танец и др.)» [2, с. 160].
Другим используемым нами понятием будет понятие «прекрасное», можно его рассматривать как во взаимосвязи с искусством, так и отдельно от него. Понятие «прекрасное» — «одна из главных категорий классической эстетики <…> выражает одну из наиболее распространенных форм неутилитарных субъект-объектных отношений, связана с эстетическим наслаждением, совершенством, оптимальностью духовно-материального бытия, идеалами, стилем и т. п». [3, с. 337]. Наряду с «благим» и «истинным», «прекрасное» — «одно из древнейших понятий культуры, богословия, философской мысли» [3, с. 337].
И последнее интересующее нас понятие — это эстетика. С точки зрения А. Ф. Лосева, предметом эстетики является выразительная форма, к какой бы области действительности она ни относилась [4, с. 40]. Особое внимание он уделял тому факту, что практически каждая область жизни общества может стать источником эстетики, что впитывает и концентрирует специфику любой социально-исторической конкретики [5, с. 10].
При изучении изысканий Платона по интересующей нас теме эстетики, стоит заметить, что его концепция предстает в виде соотнесенности материального объекта с идеей. У него не было четкого разделения прекрасного и эстетичного, во многом это сохранилось и в современных воззрениях на эстетику, которая порой представляется наукой о формах проявления прекрасного. Прекрасное и эстетичное у Платона — это предмет, что? совмещает в себе как полноту внешнего, наружного, видимого слоя, так и внутреннюю наполненность смыслом, бытием. При этом материальное сковывает идеальное, не дает ему раскрыться, не позволяет полностью реализовать себя средствами материального мира, так что идеал недостижим, но, в теории, вполне может быть обозрим разумом в [6, с. 387].
Как верно заметили В. В. Бычков и О. В. Бычкова, в диалоге «Пир» Платон «приходит к пониманию идеи красоты, прекрасного самого по себе <…> (красота — объективно существующая вне какого-либо субъекта идея)» [7, с. 337]. При анализе диалога «Федр» они отметили, что «прекрасное видимого мира выступает в качестве своего рода маяка, напоминающего душе о существовании мира идей, о котором та хранит смутную память, и указывающего истинный путь духовного совершенствования» [7, с. 337]. Современная терминология представляет нам эстетичное и прекрасное как объективные категории. Человек искусства не влияет на идею, а лишь в той или иной степени раскрывает ее, пытаясь достигнуть наиболее полного отражения посредством применения материальных средств. Попытки эти заведомо обречены на провал, поскольку материальный мир никогда не сможет отразить мир идей, мы можем лишь припомнить его, что все-таки осуществляется внутри человека, а не вовне, что значит — искусство не может выразить прекрасное в полной мере [6, с. 385–390].
Аристотель придерживался иного, отличного от позиции своего учителя мнения, принимая искусство как особую форму человеческой деятельности. Искусство у Аристотеля представляется как то, «что возникает действием природы» [7, с. 121], и остальные процессы «возникновения именуются актами создавания» [7, с. 121]. Соответственно, «через искусство возникают те вещи, форма которых находится в душе» [7, с. 121]. Также нам интересно и то, что Аристотель на основе учения Платона и своих изысканий создал систему, частью которой и является интересующая нас эстетика. Она и в современности остается опорой либо для большей части человеческого мировоззрения, либо же послужила фундаментом для создания систем, лежащих ныне в основе и влияющих сейчас на то самое мировоззрение. Так, польский философ В. Татаркевич писал: «понятие искусства, установленное Аристотелем, сохранилось на многие века, став классическим» [8, с. 131]. Характеристикой классического подхода является то, что он есть человеческая деятельность, чем он и отличается от природы и природных явлений [8, с. 131]. Таким образом «его творения “могут быть, либо не быть”, тогда как творения природы возникают по необходимости» [8, с. 131]. Отличие от платоновского взгляда заключается, помимо прочего, в том, что Аристотель видит искусство не простой деятельностью без участия разума, детали чего можно увидеть у Платона в диалоге «Ион» [6, с. 727–728], но волевым актом по воплощению в мир идей, существующих не отдельно от человека, а в его голове. Люди искусства в представлении Платона опираются на божественную помощь, они не способны самостоятельно создавать что-либо, завися от муз. Как позже в «Фаусте» Гете писал: «Поэт — властитель вдохновенья: Он должен им повелевать» [10, с. 45], так Аристотель, живший более чем за два тысячелетия до этого, именно человека сделал в своей системе творцом, который способен создавать произведения искусства по своему желанию и опираясь на свой разум, а не на божественное откровение. Ведь «искусство зарождается в разуме художника, но направлено на материальный продукт» [8, с. 133]. При этом в произведениях искусства человек не просто отражает существующее, но привносит нечто новое: «важны не отдельные предметы, которым подражает художник, но то новое целое, которое он из них создает» [8, с. 137].
Искусство есть путь к эстетике, к прекрасному. Стоит заметить, что Аристотель в своем творчестве тоже не делает четкого разделения прекрасного и эстетичного, делая их, таким образом, тождественными друг другу. Татаркевич о прекрасном у Аристотеля выражается очень кратко: «прекрасное есть то, что, являясь ценным само по себе, вместе с тем приятно для нас» [8, с. 150]. Объяснение такой позиции следующее: «Прекрасное» есть то, что, с одной стороны, «ценится само по себе, а не ради приносимой им пользы или его результатов» [8, с. 150]. С другой же стороны, это то, «что, доставляя удовольствие, само ценностью не обладает, будучи, однако, ценным для нас» [8, с. 150]. Такое отношение Аристотеля к эстетике может свидетельствовать и о космоцентрической онтологии древнегреческой философии, систематизатором, а значит и лицом, которой считается именно Аристотель. «Космос» в противопоставлении «Хаосу» является упорядоченным, гармоничным, целостным, прекрасным. С. Н. Трубецкой писал: «всей греческой философии, которой мир являлся божественным телом, стройным и прекрасным космосом, населенным богами» [10, с. 137].
Подвести итог нашему рассмотрению идей Платона и Аристотеля можно словами польского философа В. Татаркевича: «Всякая красота есть благо, но не всякое благо прекрасно; всякая красота есть удовольствие, но не всякое удовольствие прекрасно. Прекрасное есть то, что одновременно благое и приятное» [8, с. 151]. В рассмотренных цитатах нам особенно важными представляются утверждения «всякая красота есть удовольствие», «искусство доставляет удовольствие»: они позволяют нам заключить, что для Стагирита, Нечто является прекрасным, потому что нравится нам. Чтобы наша оценка Аристотеля была «симметричной» приведенной выше нашей оценке Платона, добавим: согласно Стагириту, «Прекрасное» не творится художником, а лишь открывается им в «вещах»! Это образует коррелят со словами В. Татаркевича о том, что «ценность произведений искусства <…> заключается в них самих» [8, с. 154].
Из всего вышесказанного можно сделать вывод, что значительный вклад в развитие современных представлений о прекрасном и эстетичном были заложены ещё Платоном и Аристотелем. Платон основал традицию соотнесения эстетики с чем-то возвышенным и недостижимым, чем-то, что не может быть представлено в материальном мире и с использованием материальных средств, что дало понимание недоступности и неисчерпаемости эстетичного, а значит и положило начало поиску прекрасного во всех окружающих человека предметах. Аристотель подошел к этому вопросу с большей практичностью и указал область, которая находится ближе всего к эстетике и которая занимается непосредственным достижением эстетичного — искусство. В современном мире философия искусства вобрала две эти традиции в себя и искусство, постепенно выходя за рамки, установленные Аристотелем, стало расширяться. Философия искусства осмысляет те проблемы и подходы к отображению реальности, которые ранее не затрагивало само искусство. Она соединила не два разных взгляда на разные предметы, а два взгляда на один предмет с разных сторон. Каждый из них актуализировал один из выделенных нами аспектов, современность же стремится объединить их в один подход к пониманию мира.
Литература:
- Е. Ф. Губский, Г. В. Кораблева, В. А. Лутченко. Философский энциклопедический словарь. — М.: ИНФРА-М, 1999. — 576 с.
- В. С. Степин [и др.]. Новая философская энциклопедия, т. 2 / Ин-т философии Рос. акад. наук, Нац. обществ.-науч. фонд; Науч.-ред. совет. — М.: Мысль, 2001. — 634 с.
- В. С. Степин [и др.]. Новая философская энциклопедия, т. 3 / Ин-т философии Рос. акад. наук, Нац. обществ.-науч. фонд; Науч.-ред. совет. — М.: Мысль, 2001. — 692 с.
- С. А. Дзикевич. Эстетика: начала классической теории: учебное пособие для вузов. — М.: Фонд «Мир», 2011. — 253 с.
- Ю. В. Мельникова. История и миф в творческом наследии А. Ф. Лосева. — Бийск.: Издательство Алтайского государственного технического университета, 2005. — 140 с.
- В. Н. Варшавин. Платон. Полное собрание сочинений в одном томе. — М.: «Издательство АЛЬФА-КНИГА», 2016. — 1311 с.
- Пер. А. В. Кубинского. Аристотель. Метафизика.. — М.: ОГИЗ — СОЦЭКГИЗ, 1934. — 348 с.
- Владислав Татаркевич. Античная эстетика. — М.: Искусство, 1977. — 327 с.
- И. В. Гете, пер. с нем. Н. Холодковского. Фауст. — М.: Детская литература, 1983. — 367 с.
- С. Н. Трубецкой / Метафизика в Древней Греции. — М.: Мысль, 2010. — 589 с.
