В современных условиях получение образования в высших учебных заведениях можно отнести к специфическому виду деятельности, связанному с высоким уровнем психических и физических нагрузок, крайне возрастающих в сессионный период, дефицитом времени, необходимостью усваивать в сжатые сроки большой объём информации, повышенными требованиями к решению проблемных ситуаций, жёстким контролем и регламентацией режима. Согласно литературным данным, психическая дезадаптация в данном возрасте преимущественно сопровождается тревожными и депрессивными расстройствами [1]. Настоятельная необходимость углубленного изучения проблемы депрессивных состояний, манифестирующих в юношеском возрасте, определяется, прежде всего, чрезвычайной распространенностью этих расстройств, трудностями распознавания на ранних стадиях и высоким суицидальным риском [2]. Депрессия — серьезное эмоциональное расстройство, которое характеризуется устойчивым состоянием грустного и раздражительного настроения, потерей интереса и удовольствия в жизни. Депрессия часто сопровождается тревогой, а также рядом дополнительных симптомов, таких как снижение аппетита, нарушением сна, снижением уровня активности и концентрации внимания, а также плохим самочувствием [2,4].

В современном обществе особую значимость приобретает задача сохранения здоровья студенческой молодежи, которая является “зоной роста” любого общества, в то же время представляет одну из самых уязвимых групп населения в связи со стрессами, сопровождающими этот период жизни [2,5].

Для юношеских депрессий является характерным преобладание идеаторного компонента, выступающего в виде нарушения когнитивных функций разной качественной структуры [2]. Следовательно, выраженность депрессии и тревоги играют важную роль в эффективности и успешности учебного процесса. Психоэмоциональные нарушения в молодом возрасте, в частности, тревожно-депрессивные расстройства, оказывают непосредственное влияние на учебную и общественную жизнь студентов, а также на сферу их личной жизни и ведут к значительной социальной дезадаптации, что требует тщательного подхода медико-социальных служб к их выявлению, лечению и профилактике [3,5].

Цель: изучить распространённость и факторы риска тревожно-депрессивных расстройств у студентов 1–6 курсов БГМУ.

Материалы иметоды исследования. В исследовании приняли добровольное участие 150 студентов женского пола 1–6 курсов Башкирского государственного медицинского университета. Студентов 1–2 курсов — 50, студентов 3–4 курсов — 50, студентов 5–6 курсов — 50.В исследовании были использованы следующие методики: 1. Госпитальная Шкала Тревоги и Депрессии (Hospital Anxietyand Depression Scale), являющаяся инструментом для выявления и оценки тяжести депрессии и тревоги.2. Шкала самооценки Спилбергера — Ханина, позволяющая выявить субъективный уровень личностной и ситуативной тревожности. 3. Опросник Басса — Дарки, для диагностики агрессивных и враждебных реакций. Изучалась распространённость наиболее распространённых факторов риска тревожно-депрессивных расстройств: личностного фактора (эмоции, длительное время не получающие выхода); трудности на учёбе и на работе; неудачи в личной жизни; проблемы, случающиеся в семейных отношениях; общественный фактор (не складываются отношения с окружающими людьми). Изучался режим дня каждого студента, в частности: количество часов, проводимое в социальных сетях, на свежем воздухе; продолжительность ночного сна; физическая активность студентов; а также средний балл за последний семестр и за весь период обучения. Статистическая обработка результатов была проведена с использованием современных программ математического анализа: MicrosoftExcel 2010 и Statistica 6.0.

Результаты иих обсуждение. Исследование проводилось в феврале-декабре 2017 года.

Таблица 1

Выраженность тревожных расстройств устудентов 1–6 курсов лечебного истоматологического факультетов БГМУ по Госпитальной шкале тревоги идепрессии

Таким образом, у студентов 1–2 и 3–4 курсов БГМУ, по сравнению со студентами 5–6 курсов, достоверно чаще наблюдается клинически выраженная тревога (p<0,05), а у студентов 5–6 курсов — отсутствие тревожных расстройств (p<0,05). При этом наблюдаются статистически достоверные отрицательные корреляции между количеством баллов по подшкале тревога и:

1) курсом обучения студентов БГМУ (r=-0,4, p<0,001);

2) продолжительностью сна в сутки (r=-0,53, p<0,001).

Литература:

1. Брагина, К. Р. Тревожная и депрессивная симптоматика в рамках невротических и адаптационных расстройств у студентов-медиков на различных этапах обучения / К. Р. Брагина // ВісникВінницького державного медичногоуніверситету. — 2003. — Т. 7 (2) / 2. — С. 849–851.
2. Костюкова Е. Г., Мосолов С. Н. Современные подходы к диагностике, лечению и профилактике депрессии. // Социальная и клиническая психиатрия, 2003, № 4, с. 106–114.
3. Смулевич А. Б. Депрессии в общемедицинской практике. М.: Издательство «Берег», 2000. — 160 с.
4. Goldberg J. Spontaneons depression. // Am. J. Psychiatry. — 2001. Vol. 158, P. 124–126.
5. Malhi G. S., Mitchell P. B., Salim depression: management options // CNS Drugs. — 2003. 17 (1): 9–25.