В статье рассматриваются частеречные, семантические, функциональные и стилистические параметры классификаций словообразовательных категорий русского языка; словообразовательные категории рассматриваются как комплексы воплощения дифференциальных признаков и как когнитивные структуры.
Ключевые слова:словообразовательная категория, словообразовательное значение, концепт, модификация, мутация, транспозиция, части речи, категориальное значение.
Словообразовательные категории (СК) — важнейшие комплексные единицы словообразования, в границах которых осуществляется пополнение лексики путем словообразовательной деривации. Как известно, изучение СК осуществлялось в рамках ономасиологического (номинационного) направления дериватологии, которое, по нашему мнению, чрезвычайно близко по проблематике к современной когнитивной лингвистике, так как в его рамках рассматриваются отношение слова к действительности, мотивы номинации, лексическая и словообразовательная номинация и категоризация.
СК рассматриваются нами, вслед за Р.С. Манучаряном, как системы словообразовательных значений, выраженных любыми видами формантов. Определение СК как совокупности однородных словообразовательных типов (СТ) [1] мы считаем слишком узким не соответствующим асимметричным отношениям значения и формы, характерным для русского языка. Как правило, СК русского языка реализуются через производные слова (ПС), принадлежащие к двум или нескольким словообразовательным типам, производные одной СК могут быть образованы разными способами: ср. реализации СК «совместность»: соавтор, сорежиссер — префиксальный способ; сотрапезник, сокурсник — префиксально-суффиксальный способ; однополчанин, однокурсник — сложно-суффиксальный способ.
Примечательно, что в более поздней своей работе Е.А. Земская существенно изменяет дефиницию СК: по ее мнению, словообразовательная категория «отличается от словообразовательного типа тем, что отвлекается от единства форманта <…> Мы будем исходить из этого общего определения, суть которого сводится к тому, что словообразовательную категорию характеризует единство словообразовательного значения при различии средств выражения» [2].
Следует отметить, что к настоящему моменту практически неразработанным остается вопрос о комплексной классификации СК: разработан в основном частеречный аспект их классификации, который, бесспорно, является наиболее важным. Первым уровнем классификации СК является частеречный, так как специфика этих систем регулируется прежде всего прототипической семантикой основных грамматических классов.
Одним из параметров классификации морфологических категорий А.В. Бондарко избирает признак альтернационного / деривационного характера формообразования, противопоставляя по этому признаку категории наклонения, времени, лица, числа, рода глагола, падежа существительных и других частей речи (альтернационные) категориям вида, залога глагола, числа существительных, степени сравнения прилагательных и наречий как деривационные, т. е. образованные в результате морфологической деривации. «Деривация по самой своей природе открыта для далеко идущего воздействия лексики, создающего затруднения и препятствия для коррелятивности словоформ и приводящего к непоследовательной реализации этой коррелятивности» [3].
Можно, однако, поставить этот вопрос в ином ракурсе: в какой мере лексические значения испытывают организующее влияние со стороны морфологии (через семантику частей и морфологических категорий) и словообразования (через систему СК). Правомерность и эффективность такого подхода убедительно доказывается в монографии Е. С. Кубряковой «Язык и знание», в которой автор проводит идею кластерной организации лексических значений: «Подобно тому, как грамматические категории развивают общую идею предметности или признаковости и «субкатегоризируют», т. е. детализируют и дробят эту идею, словообразовательные (ономасиологические) категории продолжают начатое членение или создают новое. Но идти «вразрез» с общей идеей, заложенной в той или иной ЧР, они не могут» [4]. Частеречные факторы в процессах словообразования могут быть оценены как приоритетные [5].
СК делятся прежде всего на субстантивные, адъективные и глагольные как СК, служащие пополнению существительных, прилагательных и глаголов в соответствии с их категориальными значениями (КЗ): предметностью, признаковостью (основой которой является понятие «качество») и процессуальностью. Примечательно, что наречия не имеют собственных специфических СК, хотя основная часть их — производные слова, однако наречия могут «наследовать» СК других частей речи (например, тоненько, глуповато, дружески, нетерпеливо, раскатисто и т.д.).
Несколько видоизменяя классификацию Р.С. Манучаряна [6], выделим следующие параметры общей классификации СК.
- По отношению к частеречной классификации производных СК делятся на категории, объединяющие в лексических реализациях производные одной части речи или разных частей речи, иначе — внутрикатегориальные / межкатегориальные СК. Большая часть СК распределена между частями речи, т. е. являются внутрикатегориальными, однако в русском языке представлена продуктивная СК «субъективная оценка», объединяющая в лексических реализациях существительные (домик, чашечка, девчушка, мальчонка, идейка / домина, собачища, человечище и мн.др.) и прилагательные (беленький, коротенький, тоненький, тонюсенький, глупенький/ большущий, злющий, толстущий, толстенный и мн. др.).
Межкатегориальной является менее продуктивная СК «подобие», объединяющая ПС — имена существительные и прилагательные: астероид, металлоид, сфероид, горловина, сердцевина / европеоид, негроид, мачеха, отчим, падчерица, пасынок / жуликоватый, звероватый, крючковатый, мужиковатый, плутоватый, молодцеватый, щеголеватый. Следует отметить особую идиоматику реализаций данной СК, относящихся к обозначению терминов родства: мачеха, отчим, падчерица, пасынок.
- По отношению к частеречной характеристике производящих СК делятся на категории, базирующиеся на одной части речи или на разных частях речи. По этому признаку противопоставлены СК «степень признака», которая базируется на словообразовательном потенциале прилагательного как части речи (примеры см. ниже), и СК «собирательность» которая базируется на словообразовательном потенциале существительных и прилагательных: студент — студенчество, мошка — мошкара, лист — листва, аппарат — аппаратура / старый –старьё, гнилой — гнильё и др.
- По соотношению частеречных характеристик производящих и производных СК делятся на категории транспозиционного или нетранспозиционного типа, например, СК «становление признака» является транспозиционной, а СК «временная ограниченность» — нетранспозиционной. Можно также выделить СК смешанного типа, к ним относится СК «локативность», разбиваемая на субкатегории «место действия» (пекарня, спальня, сушильня, жилище, лежбище, примерочная, сортировочная); «вместилище для предметов» (игольник, салатница, масленка, сахарница, гробница); «вместилище (помещение) для животных» (овчарня, псарня, птичник, индюшатник); «вместилище (помещение) для людей» (больница, гостиница, детская, учительская, судейская). Если ПС первой субкатегории мотивированы глаголами, то лексические реализации других субкатегорий в качестве производящих имеют имена существительные.
- По характеру семантического соотношения между производящими и производными СК делятся на категории мутационного или модификационного типа, например, СК «производитель действия» является мутационной, а СК «женскость» — модификационной: красавец — красавица, блокадник — блокадница, учитель — учительница, разливщик — разливщица, вор — воровка, плясун — плясунья, царь — царица, шах — шахиня; лев — львица, тигр — тигрица, лось — лосиха и мн. др.
Понятия мутации и модификации, идущие от теории М. Докулил [7] разграничивают существенные семантические преобразования, являющиеся результатом словообразовательной деривации, и менее существенные, в кругу однородных понятий. Например, в СК «женскость» и производящее, и производное — обозначение лиц или животных (зоонимы).
Однако в классификации М. Докулила не учитывается специфика синтаксической деривации, которая не подходит ни под понятие мутации, ни под понятие модификации. С наше точки зрения, это особый тип семантического соотношения между производящими и производными.
- По реализации словообразовательных значений СК делятся на категории, основанные на одном типовом СЗ / СК, основанные на оппозиции СЗ; например, СК «отвлеченный процессуальный признак», СК «носитель признака» основаны на одном типовом СЗ, а СК «субъективная оценка» базируется на оппозиции СЗ «уменьшительность» / «увеличительность».
- В основе каждой СК лежит тот или иной тип оппозиции: привативная, градуальная, эквиполентная оппозиция.
Как известно, понятие типов оппозиций, реализуемых в языковых парадигмах, первоначально разработанное Н.С. Трубецким по отношению к фонологии [8], релевантно также и для морфологии, словообразования, лексики. Закономерно, что большая часть СК базируется на привативной оппозиции, так как ПС в содержательном аспекте отличается от производящего именно наличием дополнительного семантического компонента — словообразовательного значения.
Только часть СК основана на градуальной оппозиции, отражающей градацию по степени признака, положенного в основу номинации. Из именных СК это категории субъективной оценки и степени признака, но к этому типу относится и ряд глагольных СК.
Реализация эквиполентной (равнозначной) оппозиции в отношениях производящего и производного с логической точки зрения представляется парадоксальной, т. к. производное слово должно включать, помимо усложнения формальной структуры (реализуемой через формант), усложнение семантической структуры «по горизонтали», как реализацию определенного словообразовательного значения. Эквиполентная оппозиция — это то звено «фонологической контрабанды», которое к словообразованию применимо в минимальной степени, только к синтаксическим дериватам, да и то с определенными оговорками.
Как известно, само понятие синтаксической деривации и область ее распространения являются спорными и постоянно дискутируемыми в словообразовании, при этом главным остается вопрос: входит ли значение части речи (категориальное значение) в лексическое значение слова? Строго говоря, только отрицательный ответ на него может обосновать реализацию эквиполентной оппозиции при синтаксической деривации.
Итак, основная классификация СК максимально учитывает частеречные факторы порождения производных слов, в нее «встроены» семантико-функциональные аспекты классификации СК: тип деривации (мутационная или модификационная), типы и количество реализуемых СЗ, тип оппозиции производящих и производных (привативная, градуальная, эквиполентная).
Таким образом, каждая СК может быть представлена как воплощение набора дифференциальных признаков: например, СК «степень признака» характеризуется следующими параметрами классификации.
1) По отношению к частеречной классификации производных — это СК внутрикатегориального характера, объединяющая в качестве лексических реализаций только имена прилагательные: премилый, предобрый, препротивный, прегадкий, развеселый, разудалой, глуповатый, темноватый, синеватый и т.д.
2) По отношению к частеречной классификации производящих — это СК, базирующаяся на семантике одной части речи (производящими являются только имена прилагательные.
3) По соотношению частеречных характеристик производящих и производных — это СК нетранспозиционного характера (и производящие и производные относятся к одной части речи).
4) 4) Это СК модификационного типа: и производящие, и производные — качественные прилагательные; производные отличаются от производящих указанием на более высокую или более низкую степень одного и того же признака.
5) Это СК, базирующаяся на оппозиции СЗ «высшая степень признака»/ «ослабленная степень признака»; в основе данной СК лежит концепт «количество», своеобразно трансформированный через КЗ «качество» как «степень признака».
6) Это СК, организованная на основе эквиполентной оппозиции, отражающей градации количественной шкалы.
Лексические реализации данной СК обеспечиваются за счет двух способов словообразования (префиксального и суффиксального) и трех словообразовательных типов (подробное описание данной СК см. в диссертации О.В. Шевцовой [9]).
Глагольная словообразовательная категория «поведение, занятие» в современном русском языке характеризуется следующими параметрами:
1) Это СК внутрикатегориального характера (объединяющая как результаты деривации только глаголы: глупить, генералить, партизанить, чудить, геройствовать, роскошествовать, гримасничать, зубоскальничать, лентяйничать, мошенничать, нагличать, наивничать, нахальничать, батрачить, кустарничать, плотничать, сапожничать, таксовать и мн. др.).
2) Это СК, базирующаяся на семантике двух частей речи (производящими являются имена существительные и имена прилагательные).
3) Это СК транспозиционного характера: производящие и производные относятся к разным частям речи.
4) Это СК мутационного типа: в процессе деривации наблюдается переключение лексических классов «лицо», а также «качество лица» (глупый, наивный и т.д.) в область процессуальной глагольной семантики.
5) Это СК, базирующаяся на одном СЗ «вести себя так, как это обозначено производящим словом».
6) Это СК, организованная на основе привативной оппозиции.
Данная СК базируется на универсальных концептах «субъект» и «качество», которые своеобразно интерпретируются через КЗ и грамматические категории глагола.
Наряду с общей классификацией СК возможны и частные классификации, так, СК производных конкретно-предметных существительных (ПКС) по отношению к результату деривационных процессов целесообразно делить на специфические, порождающие только ПКС, и неспецифические, порождающие ПКС в числе других лексико-грамматических разрядов [10].
Как известно, словообразование по своему порождающему потенциалу полифункционально. «Деривационный механизм языка по своим функциям неоднороден. В самом общем виде можно выделить пять функций словообразования: 1) собственно номинативная; 2) конструктивная; 3) компрессионная; 4) экспрессивная: 5) стилистическая» [11].
В соответствии с этими функциями можно выделить СК, осуществляющие номинативную функцию как таковую: это прежде всего большая часть СК имен существительных, СК, принадлежащие к конструктивному словообразованию (синтаксические дериваты), СК, близкие к экспрессивно-стилистическому словообразованию: (СК «субъективная оценка», «степень признака» и ряд глагольных СК [12]. Добавим, что номинация предмета, качества, процесса осуществляется в любом случае, однако наиболее явно номинативная функция осознается при образовании имен лиц и предметов; нередко разные функции в семантике ПС перекрещиваются (например, конструктивная и экспрессивно-стилистическая функции в синтаксических дериватах беготня, возня, суетня, вопёж, галдёж, голодуха и под.)
По характеру стилистической окраски лексических реализаций СК также неоднородны, так, СК «отвлеченный непроцессуальный признак» реализуется в основном через ПС книжной окраски (влюбленность, неверность, свежесть, тонкость, злоба, благородство, жеманство, изящество, убожество и под.).
СК «собирательность» (адвокатура, аппаратура, профессура, детвора, ребятня, солдатня, вороньё, зверьё, листва, ивняк, дубняк, погань, рвань, тряпье, старьё и др.) в части лексических реализаций имеет книжную лексику, однако чаще в рамках данной СК реализуются ПС со сниженной, разговорной окраской.
Таким образом, при классификации СК используются частеречные, семантические, функциональные и стилистические параметры. Возможна также классификация по степени продуктивности СК и изменению этого параметра в диахронии.
Однако возможно применение в качестве базового параметра классификации типа концепта, лежащего в основе словообразовательного значения, на котором базируется данная СК: «субъект», «объект», «орудие», «пространство», «время», «количество», «пол живого существа» и нек. др. Такая классификация, при учете всех остальных параметров, стала бы, с нашей точки зрения, максимально «когнитивной». В этом аспекте интересно, например, сопоставление однородных СК разных частей речи, например, субстантивной СК «пространственно-временная модификация предмета» и глагольной СК «пространственная модификация действия». Такое сопоставление позволит выявить новые когнитивные аспекты частеречной организации лексики, а также осуществить описание системы представления знаний на словообразовательном уровне через систему словообразовательных категорий.
Литература:
- Земская Е.А. Словообразование. — М.: Просвещение, 1973. — С. 203.
- Земская Е.А. Словообразование как деятельность. — М.: КомКнига, 2005. — С. 25.
- Бондарко А.В. Теория морфологических категорий и аспектологические исследования. — М.: Языки славянских культур, 2005. — С. 101.
- Кубрякова Е.С. Язык и знание. — М.: Языки славянской культуры, 2004. — С. 198.
- Долженко Н.Г. Глагол и отглагольный именной дериват: сравнительный анализ // Образ человека и человеческий фактор в языке: словарь, грамматика, текст: Материалы расширенного заседания теоретического семинара «Русский глагол», 29 сент. — 1 окт. 2004г. [Интернет-ресурс: http://mmj.ru/index.phpid=44&article=355].
- Манучарян Р.С. Словообразовательные значения и формы в русском и армянском языках. — Ереван: Луйс, 1981. — С. 203-205.
- Dokulil M. Tvoření slov v češtině. — I. Praha, 1962.
- Трубецкой Н.С. Основы фонологии. — М.: Иностранная литература, 1960. — 372 с.
- Шевцова О.В. Словообразовательные категории с семантической основой «количество» в современном русском языке. — Автореф. дисс… канд. филолог. наук. — Ташкент, 1999. — 21 с.
- Елмуратова С.А. Система и функционирование словообразовательных категорий конкретных существительных в современном русском языке. — Автореф. дисс… канд. филолог. наук. —Ташкент, 2011. — С. 14-16.
- Земская Е.А. Словообразование как деятельность, с. 8.
- Халикова М.И. Типы семантического взаимодействия глаголов количественных способов действия с элементами контекста в современном русском языке. — Автореф. дисс…канд. филол. наук. — Ташкент, 1997. — 20 с.
